– Утконос, – ни секунды не колеблясь, отвечает он.
Я в шоке. Это совсем не тот ответ, которого я ожидала. Большинство парней выбирают что-то банальное, например льва, а тут нечто уникальное.
– Правда? Почему?
Вон снова делает глоток пива. Он хоть и часто прикладывается к стаканчику, но все еще выглядит трезвым.
– Просто они потрясающие. Ты знаешь, что это единственное млекопитающее, у которого есть электрорецепция? Утконосы охотятся, ориентируясь на электрические поля, создаваемые мышцами жертв, когда те двигаются. Так что они суперумные, но по-своему. – Он расправляет плечи, словно это имеет отношение к нему. – И это единственное ядовитое млекопитающее на Земле. Мне нравится, что они могут нанести ответный удар и защититься, если потребуется.
Какого черта? Он долго раздумывал об этом. Закари Вон очень серьезно подошел к выбору патронуса. Если и есть верный способ завоевать мое уважение, то это он.
Я улыбаюсь, рассматривая его профиль. На него приятно смотреть: симпатичный подбородок с ямочкой и прямой нос со слегка вздернутым кончиком. Его отец, может, и фашистский диктатор, но, очевидно, с хорошими генами.
– А какой у тебя? – спрашивает Вон.
– Ленивец, – выдаю я ответ, заготовленный более десяти лет назад.
Он громко смеется, прыская пивом по сторонам.
– Вот умора. Прекрасный патронус. Милый, сонный и очень занимательный. Да, ты ленивец, Иззи О’Нилл.
Я усмехаюсь, не в силах сдержаться.
– Хорошо… что же еще рассказать о себе? – размышляет он, оглядывая сад, словно ожидая божественного озарения.
Он замечает гномов и вздрагивает, как и следовало ожидать.
А затем на его лице мелькает удивление, словно какая-то мысль впервые пришла ему в голову, и он говорит:
– О, я знаю. Я девственник, ха-ха-ха.
???[Да. Не то, чего я ожидала. Я дам тебе несколько минут, чтобы переварить это. …Ты в порядке? Отлично, ты пришла в себя быстрее, чем я.]
У меня нет/ноль/нихт/nada/ни капли проблем с тем, что он девственник, просто я совершенно не ожидала такого сюжетного поворота.
Поэтому со всей заботой и проницательностью говорю:
– О-о-о. – Затем повисает неловкое молчание, и, собравшись с мыслями, я добавляю: – Почему ты сказал это мне, а не кому-то другому? Мы никогда не разговаривали до этого вечера, хотя уже знаем патронусы друг друга. Как ты можешь доверять мне? Ну, полагаю, это же секрет.