Маленькую часовенку, пристроенную к основному зданию, переделали в лекторий. Кресты с куполов сняли, иконы на входе завесили кумачовым полотнищем с лозунгом.
Под лозунгом стоял патруль: три бойца с красными повязками на руках. Их внимание привлек сосед Елисеева, и они подозвали парня к себе.
– Товарищ красноармеец, подойдите, пожалуйста. Надо бы документики ваши проверить.
Дезертиров ловят, сообразил Петр. Ему и самому приходилось участвовать в подобных проверках. Красноармеец вздохнул, однако спокойно подошел к патрульным, полез за пазуху доставать документы. Событие рядовое, и Елисеев отметил его исключительно по привычке. Служба заставляла контролировать все происходящее. Даже то, что напрямую его не касается.
Но тут эхом грянул выстрел, потом второй. С деревьев небольшого парка, раскинувшегося по другую сторону железнодорожных путей, с карканьем сорвалась огромная стая ворон, заполонившая небо.
Тонко, навзрыд закричала женщина.
– Убивают! – заголосила она. – Помогите, люди добрые!
Люди испуганно шарахнулись в поисках укрытий, началась паника. Петр развернулся, оценивая ситуацию. Было ясно, что стреляли от часовенки. И тут же его едва не сбили с ног. Дородный мужчина в купеческой поддевке несся сломя голову, не разбирая пути. Сначала свалил одну из торговок, потом налетел на Петра. Они столкнулись, как два биллиардных шара и сразу же разлетелись по сторонам.
– Смотри, куда прешь! – закричал Елисеев, падая на спину.
Его ощутимо приложило затылком о брусчатку. Свалившийся поблизости купчик не ответил, он встал на четвереньки и, по-собачьи ловко перебирая руками, на карачках пополз прочь, пока не добрался до спасительного укрытия, где засел, мелко крестясь.
Петр поднялся и невольно схватился за ушибленное место. На затылке появилась шишка, в глазах плыло, совсем как после контузии, в ушах лопались пузыри. Он нашел в себе силы справиться с нахлынувшей слабостью. Распрямившись во весь рост, заметил поблизости афишную тумбу, заклеенную объявлениями, заскочил на нее и увидел поверх голов мечущихся граждан убегавшего красноармейца. Тот несся к привокзальной площади, еще секунда и скроется с глаз.
Ветер полоснул по глазам обрывком афиши: почтеннейшую публику зазывали на французскую борьбу с участием чемпиона Испании Рауля. Его почти квадратная физиономия была запечатлена под текстом. Господин Рауль почему-то стремился к анонимности, пряча лицо под черной маской. Афиша была древней, чуть ли не прошлогодней.