Вместо нашего семейного двухэтажного особняка в хорошем районе, меня вышвырнуло в двухуровневую квартиру, которую за полгода я так и не удосужился довести до ума. Единственный плюс моего нового места обитания – шикарная планировка и расположение рядом с офисом компании.
После того, как Томочку увезли в другую страну, меня накрыло такое отчаяние, что… лучше об этом не вспоминать. Во мне произошли разительные перемены – придирчивому снобу и красавчику Максу Калинину вдруг стало все равно, где спать и что есть на завтрак, обед и ужин. Я спал на раскладушке, которую одолжил у старого друга. Мой дорогущий гардероб, который до краха семейной жизни я подбирал исключительно с мужским стилистом, теперь болтался без дела в старомодном шкафу, оставшемся от прежних жильцов. Мои качества настоящего гурмана и любителя хорошей кухни вдруг скатились до китайской лапши из бумажной коробки и вредных бургеров из расположенного рядом с новым домом фастфуда. Я ел что попало, и уже несколько месяцев не чувствовал вкуса. Сначала я думал, что у меня знаменитая инфекция, но анализы показали, что я здоров. Терапевт развел руками: так бывает. Если человек переживает сильный стресс, организм реагирует на него определенным расстройством. В моем случае пропали все вкусовые ощущения.
А по ночам я просыпался от звенящего в ушах плача моей маленькой девочки. Вскакивал, кричал в пустоту, что папа уже идет, а потом осознавал, что плач мне приснился. Что Томочка больше здесь не живет, у нее появился другой папа. Становилось так тошно, что я натягивал на голову одеяло и старался не думать. Только не думать у меня совсем не получалось…
Вера с ее утренним: «Угощайтесь!» и оптимистичной улыбкой в лифте произвела на меня впечатление. Не то, чтобы я любил кофе, но в ее руках он выглядел настолько манящим, что я не удержался.
Я, человек, который уже полгода не чувствовал вкусов, вдруг взбодрился от аромата свежесваренного кофе в бумажном стаканчике!
Сначала я не понимал, зачем она мне его предложила – этот кофе в бумажном стаканчике, а сейчас понял: она тоже одинока. Ей просто больше некому его предложить, разве что попутчику в лифте.
Честно говоря, она мне понравилась. Понравился блеск в ее карих глазах, ее непослушный локон, выпавший их собранных в хвост длинных волос, ее яркое пальто совершенно неподходящего к мрачной зиме цвета. Где-то в глубине души я догадывался – она тоже, как и я, переживает не лучший этап своей жизни, но спросить о личной жизни и нарушить установившееся между нами отношения начальника и подчиненной не решился.