Смерть матери просто подкосила меня. Я не разговаривал ни с кем больше полугода, и череда шумных вечеринок превратилась в четыре стены и компьютерные игры.
Мне было всего шестнадцать, и я каждый раз вздрагивал, когда где-то что-то хлопало или стучало. Во мне зарождалась паника, что снова начнется землетрясение, и я снова потеряю все и всех… Мама была для меня всем.
Я только вышел из душа, когда в дверь постучали, и не дождавшись моего ответа, вошли.
Это была моя помощница, которая сладко мне улыбнулась, и, не стесняясь, подошла ближе, кладя свою ладошку на мою грудь, провела вниз своим наманикюренным пальчиком вниз к члену.
– Не переходи границ, Лейла, мы уже прошли это.
–Да? А я думала, что ты был в восторге от той ночи.
–Я предупреждал тебя, одна ночь и больше ничего. Ты подчиненная. Я – твой начальник.
– И это еще больше заводит, смотреть на тебя через стекло, и… – она обошла меня и села на идеально заправленную кровать, – изнывать от желания, пока ты там что-то описываешь.
Лейла улыбнулась, закусывая губу.
– Это можно легко исправить, я могу тебя уволить, либо же, ты начинаешь работать, так, как я сказал ранее, не выходя за границы. Решать тебе, а теперь давай документы от курьера.
Она недовольно протянула мне папку, и я вскрыл белый конверт,
Ничего нового. Поставщик сырья пытается повысить цену на свой продукт, когда мы уже подписали контракт на поставку. Нет, так не пойдет.
– Напомни мистеру Вискови, что он не может менять цену после подписания контракта, потому что там стоит неустойка, но если он так жаждет, то мы может расторгнуть контракт и подписать с его конкурентами. Если он снова упрется, переводи на меня. И позвони риелтору, в восемь утра, в ресторане нашего отеля. И завтра, ты едешь со мной смотреть площадку в девять. Не опаздывай.
– Хорошо, мистер Стенфорд.
Я кивнул, и девушка пошла к двери.
Я вдохнул воздух и вышел на балкон, вытаскивая сигарету из пачки. Мне нужно отвлечься и подумать, а никотин самый лучший друг для меня.
Глава 3.
Я снова потянулась на кровати и простонала. Будильник дребезжал на прикроватной тумбочке, не давая мне поспать еще пару минут.
За стеной снова кричали, падала посуда, разбиваясь об стену или об пол. Треверсы напились, и теперь ругаются, выясняя отношения. Вчера это началось в двенадцать ночи, а сейчас, видимо, решили продолжить.