Атмосфера в нашем классе изменилась.
Обычно в таких случаях говорят “неуловимо”, но я-то парень
башковитый, и потому все видел. Наверное.
Иида вернулся к своему
позитивно-душному поведению, чему, пожалуй, почти все были рады, а
Очако и вовсе полезла хлопать его по плечам, будто ковер выбивая.
Тодороки отныне полноценно влился в коллектив - помимо меня, он
вполне поддерживал диалог и с Мидорией, и с Теньей. Растопили лед,
так сказать. И даже с Шиньей они здоровались, а он им сдержанно
кивал. Хоть и морщился, если его начинали привлекать к
диалогу.
Сам Изуку, пожалуй, чувствовал себя
увереннее - у него прибавилось шрамов в коллекцию, но зато
судьбоносный первокурсник, по его словам, теперь мог почти
постоянно поддерживать аж семь процентов предельной мощности
Один-за-Всех, что не могло не радовать.
Ашидо, Урарака, Цуи и Джиро
возбужденно обсуждали свою практику и отвешивали друг другу
комплименты, Киришима и Серо доставали всех остальных, таская за
собой Каминари, как шарик на веревочке. Только на ленте.
Момо, Сэцуна и Юи и вовсе чертили
какие-то схемы на доске и обсуждали, судя по всему, общую стратегию
при патрулировании улиц. Токаге пухла от знаний и самодовольства,
что легко позволяло направляющей диалог Королеве стебать Яоурозу,
которая в патрули особо не ходила и потому мялась. Токоями стоял
рядом и обтекал, потому темой интересовался и опыт как раз заимел,
но вставить слово просто не успевал.
Пожалуй, островков одиночества в этом
мире было всего два. Бакуго по-прежнему держался отстраненно, да и
не трогал его никто - после Фестиваля старались держаться подальше.
А до Юги Аоямы по-прежнему не было никому дела - не хватающий
звезд, некомпанейский, странный, по-испански стыдный, да еще и
иностранец.
Но ни тот, ни другой выводов делать не
хотели, и вели себя по-прежнему: один как скот, другой как
клоун.
Что с этим делать, я не знал. Оба
парня, особенно Кацуки, являлись ценными боевыми юнитами, и потому
требовалось ввести их в коллектив… ну или хотя бы не подвергать
остракизму.
“Ладно, попробую поговорить с
Аоямой…”, - решил я, без особой, впрочем, надежды на успех. В
крайнем случае, сам стану его “товарищем”.
Ну а сам я - с коварно сидящей за
спиной Химико, которая время от времени дергала за рукав, напевала,
рисовала, пыталась заплетать мне косички (с длиной волос в пять
сантиметров, да), и клянчила конфеты - обозревал свои
владения.