Быстро справившись с готовкой, разложил нехитрое блюдо по тарелкам и, отдав одну порцию жене, сел за стол. Я и сам не очень умею готовить, лишь самые простые блюда вроде яичницы с жареными томатами и мясом.
Жена морщилась, видно было, что не привыкла к такой пище, но большего я ей предложить не мог и не хотел. Однако голод взял свое, она быстро все съела, даже не поблагодарив, оставила грязную посуду и ушла.
Не знаю как, но я стерпел. Собрал грязную посуду и поставил ее в раковину. Пусть научится хотя бы это делать, но до конца дня она так и не вышла из комнаты. Злясь и на нее за упрямство, и на себя за мягкотелость, отправился спать.
День выдался слишком тяжелым, сумбурным и не предвещавшим ничего хорошего. Мне хотелось уюта, тепла, хоть каких-то действий со стороны Илиниэль. Я хотел видеть, что она хотя бы пытается взяться за ум.
— Ты не спишь? — Неожиданно в комнату вошла жена, когда я застилал постель.
Я не понимал, для чего она пришла и как на это реагировать.
— Как видишь, нет.
Она смутилась, немного помялась на пороге и сделала решительный шаг вперед.
— Вчера ты говорил, что мы должны спать вместе, и я подумала, что готова попробовать.
Не поверил собственным ушам. Одеяло выпало из рук, я чуть не подпрыгнул от радости. Одной Богине известно, каких усилий мне стоило не выказывать эмоций.
— Правда? — И все же голос слегка дрогнул.
— Да, только я пока стесняюсь и хочу привыкнуть к тебе, можем пока спать в одежде? — Нежные щечки снова порозовели, и я внутренне возликовал.
Был согласен на любое условие, лишь бы этой ночью она осталась со мной.
— Хорошо, давай тогда ложиться.
Сам лег первым, прямо в брюках и рубашке. Илиниэль немного замялась, но устроилась рядом.
Она лежала так близко, что я чувствовал ее аромат и тепло тела. Не удержался, дождался, пока она уснет и притянул к себе, глубоко вдыхая пьянящий запах. Крепко прижал к себе хрупкое тело и поцеловал в макушку, нежно поглаживая хрупкие плечи.
Засыпал с глупой улыбкой на лице, счастливый, как сопливый мальчишка и совсем не ждал подвоха. А зря. Меня разбудил истошный вопль супруги, доносившийся с улицы.