Блин, что опять со мной?! Это не мои
мысли, чуждые они какие-то… Глюк, наверно… Похоже, я спор того
пещерного мха по ходу дела нанюхался.
Ладно, идём дальше.
И всё же что-то с этим лесом явно не
то, что-то в нём настораживает... Но что же именно? А, понятно.
Какой-то он неестественный, ненаселённый, вот в чём дело. Тихий уж
очень, и зверья никакого нету...
И только об этом подумал, как всё
разительно переменилось.
Буквально на протяжении следующей
пары часов (и пяти километров ходу) три раза попадались по дороге
любопытные лисы, шесть раз - белки, в том числе и четыре из них -
летяги, двенадцать раз видел ежей, тринадцать - всяких косуль,
которые пугливо убегали от меня, вскидывая грациозно задками с
белым хвостиком. Ну и один раз совсем рядом раздался испуганный
топот стада барсуков, прошляпивших приближение грозного меня. Их я
сосчитать не успел, сбился.
Но... где же зайцы, кролики, бобры,
выдры и выхухоли? А также нахухоли, опухоли и охухоли?
Непорядок.
Зато ближе к ночи повстречал в лесу
совершенно голого, ободранного и сильно искусанного комарами
мужика, назвавшегося Митричем. Видимо, от переживаний и укусов
насекомых он совсем сошел с ума. Всё повторял, как в
бреду:
- Финки НКВД - три штуки, жратвы
было на неделю, тапки импортные - две пары! Отечественные галоши –
три пары…Всё, всё, что нажито непосильным трудом, всё прахом
пошло...
А еще очень сокрушался, глядючи на
меня голодными глазами, что он, дескать, по этому лесу уже вторую
неделю бродит, научился ловить мышей и птичек, разорил и объел с
десяток муравейников и попытался подраться с местным медведем из-за
малинника на бывшей делянке. И жаловался:
- А лута хорошего я за это время так
ведь и не нашел, одна жбонь...
Стоп, он что-то сказал про делянку?
Прекра-асно. Тогда где-то поблизости должна быть пилорама. А, нет,
лесопилка же. А на ней – люди!
После ночёвки и скудного завтрака,
состоявшего из последних сухарей, запитых водой из родничка, сидя
на пеньке, заросшем поганками, опять он повторял своё:
- Десять, нет, двадцать банок
тушняка, ящик водки - две штуки, ботинки импортные - три пары...
Куртки кожаные - две, нет - три штуки... Штаны заграничные за
двести рублей... Нож импортный... фирменный... с двенадцатью
лезвиями… три штуки. Астролябия... Три штуки....
Так, сидящим на этом пеньке,
спятившего беднягу и оставил. Не брать же, в самом деле, этого
сумасшедшего в далёкий и опасный поход? Ведь сам пропадёт и меня
под монастырь подведёт.