Мужчина держался за голову руками, глаза серо-голубые распахнуты, рот широкий приоткрыт. Сказать ничего не мог, и я к нему, как к родному прижалась.
— Жив! — кричала от горя и радости.
Я не справилась с управлением, природные условия… Под состояние аффекта не скосить…
Там был внедорожник, и что я понимаю, очень дорогой, раза в четыре дороже моей квартиры…
Мужчина резко перестал быть родным, я осознала, что человеческая жизнь в таких авариях не всегда что-то стоит.
Поняла по ледяному, какому-то хищническому взгляду мужика, который чудом спасся…
Это…
Это мой конец.
Он выдыхал пар изо рта, бешено озирая меня с ног до головы. Я даже чувствовала его руки, которые чесались подержать меня за горло.
— Ты сцепление выжала, что тебя так крутило?
Ну, почему они все такие умные?!
То есть, я теперь не отмажусь, что гололёд и во всём виноваты коммунальные службы? Сквозь слёзы посмотрела на дорогу, которая местами была подсыпана.
И как заревела в голос.
Свидетели появились. Снимали всё на телефоны.
А мы с этим… Пострадавшим, как под куполом впечатлений.
— Чтобы ты знала, — у него на морозе голос осип и хрипел. А может, сам по себе такой… Мужской. — Я недавно оставил жене квартиру. Это всё что у меня было! Машина и сумка с документами, картами и деньгами. Вчера приехал сюда… У меня даже телефона нет! Куртки, мать твою блохастую, нет!
— Но самое главное - жив, — простонала я.
Он стал дёргаться, печальненько, так скорбненько рассмеялся. Пытаясь подавить негодование, опять всплеснул руками.
— Я так виновата перед вами, — вытирала варежками слёзы. — Пойдёмте ко мне в машину, согреетесь.
— Нет, — он зло оскалился. — Ты меня к себе жить забираешь! Пока я всё не восстановлю, и мою машину не вытащат!
Он орал мне в лицо, и пахло от него морозной свежестью, приятным парфюмом и немного отчаянием.
— Хорошо, — я продолжала ныть, подошла смело к нему и погладила по плечу. — Хорошо! Я помогу вам с жильём, в гостинице можно разместиться.
— Да? А кормиться на что?
Уставился на меня во все свои серо-голубые глаза, что прятались под нависшими хмурыми бровями. Поджал и так узкие губы, на широком рту. У него выдающийся прямой нос, что делал это злобное лицо схожим с головой хищной птицы. Беркут или скопа. И взгляд плотоядный нашёл себе жертву…
Мне как раз жертвой надоело быть, так что мимо.