В штабе эскадры дежурный офицер,
услышав про русский авианосец, пробормотал под нос: «Что они там
пьют, обормоты? Авианосец ему привиделся, а мне с этого славянского
самогона пока только зеленые черти приходили…» Но орднунг есть
орднунг, и про авианосец было доложено по команде; в ответ из штаба
авиакорпуса потребовали перепроверить информацию.
В русский авианосец генерал Лотар фон
Рихтгофен не верил, поэтому на утро запланировал массированный
налет на Севастополь всеми самолетами, что смогут подняться в
воздух. Пока же дежурный второй штаффель, не ведая печали,
приближался к указанному в сообщении квадрату. Все будет как всегда
- налетят и потопят. А если что-то останется на плаву, то, значит,
осталось и на долю камрадов из первого и третьего штаффелей,
которые вылетят к цели чуть позже.
Внезапно небо перечеркнула белая,
чуть кудрявящаяся линия, и ведущий девятки «Штукас» превратился в
огненный шар. Один из его ведомых – очевидно, поврежденный
разлетающимися обломками, выпустил жирный хвост дыма и неудержимо
повалился вниз, в очерченные белыми барашками волны Черного моря.
Асы люфтваффе еще не успели прийти в себя от шока, как заостренный
предмет, оставляющий за собой четкий белый след, молнией воткнулся
в ведущего правого шварма. Не повезло парням, что поделаешь: от
взрыва боевой части ракеты на подвеске сдетонировала
пятисоткилограммовая бомба, что поставило жирную точку на всех трех
пикирующих бомбардировщиках. Ведущий левой тройки попытался
связаться с командиром группы, предупредить, одновременно
разворачиваясь на обратный курс, но эфир оказался заполнен каким-то
хохотом, свистом, писком и мяуканьем. Ракета Р-27ЭР чуть-чуть
промахнулась, взорвавшись десятью метрами выше строя удирающих со
снижением «Штук». Но если у тебя в боевой части почти сорок
килограмм мощнейшей взрывчатки и полторы тысячи готовых
сверхтвердых элементов… то не считается ни «чуть-чуть», ни
«промахнулась». Смертоносный вихрь готовых осколков прошелся по
плоскостям, кабинам, капотам; следом пришла ударная волна, отрывая
хвостовые оперения и ломая плоскости. Все три «Штуки» рухнули вниз
бесформенными комьями дюраля, будто никогда и не умели летать.
Последний Ju-87, зависший в закатной синеве, майор Коломенцев снял
с неба короткой очередью из пушки. А впереди уже маячили черные
точки юнкерсов двух следующих штаффелей. Еще пять ракет Р-27ЭР,
потом поправка недоделок пушками, и еще восемнадцать «Штук» со
специфическим красным хвостовыми оперением присоединились к своим
приятелям на дне Черного моря. Последнее, что в своей жизни видел
обер-лейтенант