Эх, семейка!
Хотя… выглядят мальчики ухоженными. Курточки недорогие, но чистые. Ярких цветов: синяя и салатовая. Со светоотражающими элементами. Хвалю. И сомневаться в своих подозрениях начинаю. Может, случилось что с мамой-то?
- А почему к нам, а не в полицию? – возвращаюсь к Толяну. - Участок в десяти минутах отсюда.
- Не поверишь, то же самое бабуле сказал. Спровадить хотел, но едва клюкой по голове не огреб. Говорит, вы хлебный магазин выгнали из здания, агентство свое детективное открыли, вот и работайте, хоть пользу принесете детям. Цитирую дословно: «Нельзя, чтобы малыши провели новогоднюю ночь в обезьяннике с наркоманами, алкоголиками, про… - косится на детей, - …профурсетками. И ментами навеселе». Ну, отчасти права бабуля.
- Сама она где?
- Так оставила мелких и ушла. Канун нового года же, ну! Кто возиться будет, - разводит руками.
- Ты хочешь сказать, я? – зло свожу брови.
- Да тебе только показания у них выбить, - ляпает он, а я шикаю на него. – Ой, то есть… Ну, поговорить с ними и адрес узнать, - исправляется поспешно. – Потом отвезешь домой. И дело закрыто. Вознаграждение требуй, а то с твоей добротой прогорим тут.
- Ты хоть что-то узнал? – отмахиваюсь и иду к столу, поглядывая на притаившихся мальчиков. Смотрю в записи Кузнецова, а там рисунки одни и закорючки.
- Не успел, - топчется на месте Толян, явно куда-то опаздывая. – Никита, ну я побежал? Супермаркет ближайший закроется скоро. Придется в центр за горошком ехать.
- Что? – встряхиваю головой непонимающе. - За каким горошком?
- Зеленым! Для оливье, - объясняет, как ребенку. С мальчиками лучше бы так разговаривал. - Не привезу – жена из дома выгонит.
- Высокие отношения… - бубню себе под нос.
- Эх, Никита, и тебе жениться давно пора, - вклинивается в разговор Марья Тимофеевна. – Чтобы дома с женой и детьми оливье нарезать в новогоднюю ночь, а не в офисе мерзнуть, - сетует она, собираясь домой.
Тянется за пуховиком, но я приближаюсь и перехватываю его. Придерживаю, помогая Марье Тимофеевне одеться.
- Судя по рассказам Кузнецова, сомнительное счастье, - выдаю с сарказмом. - Вон, из дома выгоняют без горошка.
- Было бы сомнительное, он бы так домой лыжи не навострил, - поднимает палец вверх поучительно.
- Отпусти, а? – умоляюще смотрит на меня напарник. Подумав, я киваю и отмахиваюсь обреченно. Что с него взять. Новый год головного мозга. – Спасибо! – перед уходом бросает взгляд на мальчиков. - Все, мальчиши-кибальчиши. Передаю вас майору Морозову.