».
Из книги экзарха
Северина Летописца
«Примеры
и наставления»
Как же так вышло? Что
я сделал не так? Где ошибся? Я же не в чем
не виноват! Как вы, друзья-товарищи, могли предать меня?
За что? Неведомый, я хочу жить! Именно эти мысли
заполняли голову, когда меня вели по темным коридорам храма,
низвергая мой дух все глубже в пучину отчаяния. Отчаяние,
страшный зверь, нельзя давать ему волю. Только что укажите делать,
если ты связан, во рту — кляп, и остается
только ждать неминуемой расправы? А время замедляется, течет
медленно, словно смола, позволяя гадкому липкому страху заполнить
все твое естество. Тугие веревки перекрывают ток крови, тело немеет
и при виде растущей кучи хвороста сознание все больше
охватывает ужас.
Сжигать людей на костре для
богобоязненных жителей Меркиля было делом привычным. Всю площадь
заполонили толпы лавочников, рыбаков и прочих горожан, все
галдели наперебой. Вот потеха! Что может быть лучше живого
представления? Зрелище обещало быть ярким, а игра актеров чудо
как свежа, так чиста и натуральна! Смотрят, сволочи, ждут
и делают ставки. Зарыдает или будет сыпать проклятьями?
Задохнется, умрет от шока или огня? Закричит или нет? Если
приговоренный орал благим матом, значит был грешен, а ежели
молчал — то точно спелся с нечистью. Логика
железная, выхода нет — спасет лишь чудо, но оно,
по своему обыкновению, не спешило на выручку.
Кто бы сомневался.
Наконец костер подожгли. Темпларии,
воины Фараэля, сурово взирали на толпу, окружив место казни.
Для пущей острастки, каждый из боевых братьев нацепил
на себя самую свирепую рожу, на которую только был
способен. Светлые туники будто бы намекали
на их нравственную чистоту, но ладони, возложенные
на рукояти мечей недвусмысленно говорили: «Только попробуй,
сука, встать на пути правосудия божьего!». Это было излишне,
никто не рвался на помощь.
Огонь быстро поедал сухостой,
а от едкого дыма я натужно закашлял. Зрители
загундосили громче и до меня донеслись обрывки фраз.
Опоздавшие к началу спорили, в чем повинен приговоренный.
Чаровник заговорил чужую жену? Или это колдун, что наслал порчу
на соседа и его скот? Или кой-чего похуже? И верно.
Хуже. Перед вами еретик, смутьян и подстрекатель.
По такому обвинению может пройти каждый, кто уже умеет
говорить, а смыть с себя такое обвинения практически
невозможно, особенно если ты беден, одинок и глуп.