Среди своих новых товарищей,
большинство которых были много младше Улле, он обрел репутацию
заботливого, но богобоязненного старшего брата. Людям Улле
нравился, но вот его обучение не шло гладко. Грамоту
он одолел с трудом, слезами и моей помощью,
а угрозы наставника отдать его в писари продолжали
вселять в него ужас. Конечно, он мог переписывать книги,
как и любой слуга храма, но видок у него при это был
такой, будто он писал собственной кровью. Воинские навыки
он тоже усваивал медленно, с натугой, однако брал
упорством, невзирая на недостаток таланта. В любом
случае, на этот год его все-таки допустили к испытанию,
и я искренне болел за своего друга.
Брат Эймар в последний раз
осмотрел жаровни и обратился к присутствующим
на галерее:
— Братья, ведите себя достойно,
сохраняйте тишину! Не уподобляйте таинство ярмарочному
выступлению, — он по-отечески погрозил нам пальцем,
копирую Абелларда. — Настоятель скоро будет.
Покуда голоса начали затихать,
я растолкал локтями впереди стоящих и занял удобное место
для наблюдения. Тихонько присвистнув, я помахал другу,
и Улле радостно замахал в ответ факелом. Наконец
Аббеллард почтил нас своим присутствием и медленно
прошествовал к боевому кругу. В этот момент меня отвлек
тычок в бок, и я наконец подметил, кого еще секунду
назад подвинул в сторону. Это был рыцарь,
не из наших: поверх доспехов он носил лазурное сюрко
с белым драконом, свернувшимся в кольцо. У меня
засосало под ложечкой.
— Тебя мозги отшибло,
ничтожество? — процедил знакомый голос. — Не видишь,
собака, что здесь стоят рыцари эрла? А ну быстро...
Тут за ворот доспехов его
ухватил другой рыцарь, притянул к себе и тихо прошептал
на ухо, не таким злобным, но куда более угрожающим
голосом.
— Если ты еще раз
позволишь себе оскорбить божьих служителей, то я тебе
язык вырву. — рыцарь перевел взгляд с боевого круга
на товарища и тряхнул длинной челкой. — Ты меня
понял, Свенд?
— Да, милорд,
я больше не...
— Теперь заткнись
и соблюдай тишину.
Отчитанный рыцарь метнул
на меня едкий взгляд и, обиженно надув губы, навис над
парапетом. Неведомый! Быть не может. У него другая
прическа, появилась острая бородка, но эти тонкие девичьи
черты лица, этот голос. Конечно, может его просто также зовут...
Нет. Холера. Ошибок быть не может. Это Свенд-Красотка,
Неведомый меня раздери! На счастье, он меня
не узнал, но как знать... Отчего-то заныла застарелая
рана в плече, напоминание о стреле.