— Нехороший этот твой Солер,
несправедливый и злой, как собака, — глаза Улле
распахнулись, и он, спохватившись, добавил, — Только
не говори ему, пожалуйста!
— Только между нами,
не бойся. Товарищи друг друга не выдают,
а мы с тобой давние знакомые. — Я похлопал
его по плечу, отчего парень сморщился. Знатно ему досталось
на испытании. — Апотекарий... Он человек сложный,
не без недостатков, но дело свое знает лучше всех
в Меркиле, к гадалке не ходи. Но к бесам
его! Ты меня сегодня удивил.
— Оно как-то само
получилось, — смущенно заговорил парень, потупив глаза
и затеребив повязку на лбу, — Такая злость взяла,
когда Руперт начал обзываться. Я думаю, что это меня Фараэль
направил, хотя настоятель не согласился и отругал.
Он говорит, «надо сдерживать внутреннего зверя»,
а наставники, наоборот, хвалили за воинскую смекалку.
Говорили, что в бою как раз «зверя» нужно освобождать, иначе
каюк — без головы останеншься.
Я засмеялся.
— Это верно. Главное так
на простых людей не бросаться, а супротив
врага — самое то. И вообще, пусть лучше тебя живого
накажут, чем с мертвым простятся. Хотя ты конечно
переусердствовал. Как же они тебя выучат, ежели портки будут
мочить от одной твоей оскаленной рожи, а?
— Я уже извинялся перед
ними. Знаю сам, виноват, — бледное лицо парня залил румянец.
— Но они вроде как не обижаются. Слушай, Хаген, мне
нужно в город сегодня выйти.
— Это еще зачем? Тебе
отлежаться надо, сил набраться, а то вон какой
покоцанный.
— Да нужно одну вещицу
прикупить, я обещал товарищам. — Я отметил, что тут
щеки у него стали пунцовыми, и вдобавок загорелись уши.
— Да и Инграма я сто лет не видел.
Странности какие. Не так тебе
Инграм нравится, чтоб соскучиться. У тебя с некоторых пор
на злостных богохульников аллергия. Да и завтра вас
в город пустят, праздник, как никак. Погоди-ка... Ха!
— Ты гляди, вырос! Как
зовут ее? Колись давай.
— Ой ну хватит, что
ты ну! — Улле вскочил и забегал по комнате как
ужаленный, и я сразу понял, что попал в яблочко.
— И вовсе не потому... И вообще! Это тут
не причем! Я это... И не улыбайся!
Не можешь что-ли помочь, а? Я же как друга прошу!
С трудом, закусывая щеки,
я сдержался, чтобы не разразиться хохотом. Влюбленный
Улле — это что-то с чем-то! Хотя чего удивляться, время
уж давно пришло — сейчас ему даже больше, чем было мне,
когда я покинул родной край. И парень он ладный,
немудрено, что полюбился девчонке. Не стану подшучивать,
а то обидится, ха, и мне тогда достанется.
А я видел, на что он теперь способен. Хотя
очень хотелось подколоть. Давай, Тэмиель, будет весело! Ага.
А потом грустно!