Я аж поперхнулся.
— Что я слышу? Инграм
Луженая Глотка переходит на воду?
— Ха-ха! Аж в боку закололо от
остроты твоей, шутник затрахатый. Сто лет в обед шуточке, сколько
можно? Да, думал бросить. Батька мой тоже под конец жизни по синему
делу головой поехал, а я сам уже не мальчик давно, так что... Хотя
хер с ним, это я так, брюзжу. Работа нервная, сам понимаешь. В
общем, я за этим Даллаком сам следить буду, выясню, на кой ляд он
тут вошкается, а главное — как давно, и по наши ли души. И ты там,
за сволочью той в оба глаза смотри, но особенно - правым.
— Ты посмотри, сука, какой нежный и
злопамятный!
—Я тоже шуточки люблю, а ты думал? —
он премерзко захихикал. — Ладно, не обижайса. Встретимся здесь
через неделю, или ранее, если новости будут. Лады?
Я кивнул. Как тесен мир, мать его.
Помолиться что ль? А, чтоб меня, нечего волноваться по чем зря.
Будем осторожны — и все будет хорошо. Небось, еще зря перетрухали.
Ха-хаха-ха-ха, точно, все будет хорошо, безмозглый слепой
придурок! Неведомый! Ну-ка хватит, Тэмиель, не сходи с ума!
Мало ли их сюда занесло? А насчет Даллака Инграм мог и обознаться.
Нервишки у него и вправду с каждым годом все больше того, шалят.
Это со мной он такой добрый-веселый, а я видел, как под его
взглядом здоровые мужики съеживаются и едва ли под себя не писают.
Как бы я ни ценил друга, не стоит быть семи пядей во лбу, чтобы
понять, какой он на самом деле беспринципный, жестокий и опасный
сукин сын. Впрочем, мне это даже на руку — выручит, случись какое
дерьмо. Сходи в город, Тэмиель, подними себе настроение, сбрось
напряжение... Да уж, конечно, расслабишься тут.
***
Как я мог быть таким беспечным! Я
бежал, не разбирая дороги, впечатываясь в стены и держась за бок.
Кровь проступала сквозь пальцы, тело ватное. Странно, что я боли не
чувствую. Может я уже все? Умираю? Нет, нет, нет! Вперед! Страх
убивает, сковывает разум. Я хочу жить и выживу! Меня не запрут в
гребанной клетке, я не буду... Ха-хаха-ха-ха! Снова это
подлый издевательский смех! Нет, я не впаду в уныние, не сдамся!
Драмунгваард не выбил из меня воли жить, не убил надежду. Я стал
сильнее! Они не достанут меня!
— Вон он! Пускайте псов!
Не уйдет!
Хер вам! Псы, мать их, этого еще не
хватало. Я продолжал петлять, все больше западая на бок. Как назло,
во всех окнах темно, ни огонька, и ни зги не видать. Только вонь и
грязь, ноги скользят. Я ломанулся в дверь, но та не подалась. Я
побежал дальше. Слышу лай. Хреново. Нужно скрыться, как-то сбить со
следа. В порт! Уплыву, не знаю, или схоронюсь где. Не дам загнать
себя в угол и разорвать.