Выйдя из машины, я прошёл под мост, где располагался контейнер.
У него дежурили двое бомжеватого вида людей непонятной
национальности. То-ли светло-коричневые негроиды, то-ли очень
чумазые и загорелые бледнолицые. Они были… вооружены, если
рассматривать их арсенал всерьез. Ржавое мачете и кустарный
дробовик. Ладно. Последний в упор даже меня может обнулить при
должном везении. Или невезении. Это с какой стороны конфликта
глянуть.
– Тревис Геде здесь? – спросил я.
– А ты от Мусорщиков?
Интересный вопрос. Неожиданный.
– Вам че советский паспорт предъявить? – спросил я
по-русски.
– Чум, я ни-ху-я не понял, – ответил бомж с дробовиком. –
Думаешь, у нас ебучий хром-переводчик стоит?
– Стоит у нас тока хер, – добавил второй. – И то не всегда. Если
ты от иванов приехал, то плати десятку и забирай этого уебка.
Ага. Ситуация становится чуть более ясной. Классическая продажа
на хром и органы.
– А вы его за какой-то косяк или так по беспределу? – спросил я,
чтобы потянуть время, пока оцениваю обстановку вокруг.
– Этот бегун нашему знакомому пушеру уже двадцать торчит.
– А мы сука коллекторы, – добавил второй, демонстрируя беззубую
улыбку. – Он вчера опять к пушеру приполз. Грит, дай блестях. Грит,
не может больше.
Их было трое. Двое сторожили у входа, тень третьего я заметил
внутри. Он стоял за занавеской из черного пластика и думал, что не
палиться. Наверное, можно было им заплатить и избежать
кровопролития. Но с одной стороны, десятка это все же десятка. А с
другой…
Мне вспомнилась Бекка. Её горящие энтузиазмом красные
глазки.
“Бахни! Бахни прямо сейчас!
Надо опробовать хром!”
– Покажу вам фокус, – с улыбкой произнес я по-русски.
– Гврю же. Мы ни-ху-я не…
Дослушивать бомжа с дробовиком я не стал. По телу пронеслась
волна силы. Снова ощущение прыжка в ледяную воду, которая мгновенно
становится горячей. Время замедлилось. Мир вокруг стал таким
хрупким.
Я одновременно выхватил катану и атаковал. Все в одно движение.
Иайдо как оно есть. Бомж с дробовиком среагировать не успел. Я не
срубил ему голову, но подрезал позвоночный столб и вспорол горло. С
таким не живут даже при очень хорошем хроме.
Затем схватил рукоять катаны мясной конечностью тоже и, обеими
руками, слева-направо ударил по шее уже второго. После шагнул
вперед, чуть проваливаясь, и в длинном выпаде пронзил того третьего
за занавеской куда-то в область солнышка. Вытаскивая клинок на
себя, протянул его вниз, вспарывая тело противника. Монокатана
резала плоть как горячий нож масло. Вокруг было полно крови, но
запах я ещё как следует не ощутил. Адреналин пылал во мне.