- После монастыря сразу под венец, она растерялась, - вставляет свои пять копеек старик в колпаке.
Какой еще монастырь? Оглядываюсь по сторонам. Ищу жену козла, ой, короля. А мы с ним одни на возвышении стоим, не считая старика.
- Дочь моя, - женщина ко мне обращается, - Приклонись перед мужем и попроси прощения, - руки в кулаки сжимает, так и мечтает меня по голове треснуть.
Монастыри, дочери, короли, куда я попала? Еще бесноватой мамаши мне не хватало!
- На колени, Августина, - властно изрекает король и тычет в меня пальцем.
Это уже полнейший беспредел! Без моего ведома мне козла сосватали! Да, жаловалась, да ныла, но это не значит, что я кидаться буду на первого встречного мужика в короне!
А он наступает на меня. Серые глаза загораются синим огнем. Из ноздрей дым валит. Фу, как серой воняет. Задохнусь. Интересно, второй раз умереть можно? Задохнуться от козлиной вони.
- Ни перед кем я на колени вставать не собираюсь! И не дыши на меня! Отойди! – в панике отталкиваю его.
К моему удивлению, король отлетает к противоположной стене, а от моей руки тянется черный дым.
Люди орут. Хватаются за голову. Мужик развалился на полу, ноги раскорячился, стонет. На белой одежде, в районе груди черное пятно тлеет.
- Ведьма! – хрипит и тычет в меня пальцем.
Что за жест дурацкий. И палец у него кривой.
- Пожалуй, пойду, - хочу спуститься в возвышения. Надо бежать, пока не разорвали.
- Взять ее!
- Ты все испортила! - истерично вопит женщина. Она же моей матерью назвалась. А где поддержка дочери?
Ко мне приближаются мужики в железных латах. Ну точно средневековье. Как статуи в музее. Только они еще движутся. Выставляю руки вперед. Отталкиваю их. Взрыв. Черный дым застилает все помещение. Алтарь развалился. Все гости в копоти. Старик в колпаке за сердце хватается. Воины в латах валяются на полу и стонут.
- Ведьму сжечь! – не унимается король.
- Сжечь! – кричат чумазые гости.
- Чего разлеглись! В атаку! – вопит «муженек», поправляет съехавшую набекрень крону.
Видок у него, мягко говоря, некоролевский. У меня так сосед, когда лишнего хватанет, в подъезде усядется и песни горланит.
- На женщину войско натравил, а сам в углу отсиживаешься? Не стыдно тебе? – фыркаю. А сама глазами стреляю, выход ищу. Как бы слинять от них. Шкурку свою спасать надо.
- Немыслимо! Она одержима! Я камня на камне от монастыря не оставлю! – раскраснелся бедолага, горло надрывает.