- Легион – не подходящее имя, с ним ты не сможешь стать цельным,
- попытался еще исправить ситуацию незадачливый маг, - не сможешь
ставить перед собой цели и задачи.
Параллельно с разговором Андрей попытался ощутить хотя бы один
из каналов, связывающий сосуд маны этого духа, расположенный в
каком-то из иных планов с буквально на глазах формирующимся в этой
реальности физическим его проявлением.
И все-таки это ему удалось! Любой другой маг в этой ситуации,
пусть даже намного более опытный, мог бы даже не пытаться, у духа
его мана – часть его самого, где мана, а где сам дух - не
различишь. Но в том-то и дело, что в данный момент, какой-то частью
именно ЕГО, Андрея, мана. Этот очень сильный формирующийся «Шумный
дух», или, как его еще за пределами Империи называли «Полтергейст»,
буквально только что поглотил немалую порцию Андреевой некроманы. И
пока условие ритуала, во время которого она и предоставлялась, не
было до конца выполнено, молодой адепт темных сил сохранял
некоторую связь со своей маной.
- Илон, подпитай меня хаотическими эманациями, - мысленно
обратился Рябов к присутствующему рядом с ним в бестелесности
миньону. Ну, черт же, у него родство с хаосом имеется от
рождения.
- Ты уверен? – Уточнил черт у своего хозяина, - потом тебе от
хаоса может быть очень плохо.
- Главное, что плохо БУДЕТ! – Андрей выделил интонацией
последнее слово. – А вот если мы еще чуток промедлим, в своем
будущем я буду уже не так сильно уверен.
И эманации хаоса потекли от Илона к Рябову. Сначала парень от
соприкосновения с хаосом ощутил, как зачесался его кончик носа,
потом понял, что это вовсе и не нос у него чешется. Потом небо
начало очень быстро меняться с землею, а ноги с руками и почему-то
с левым ухом. А потом Андрей наложил полученные хаотические
эманации на все еще отдаленно воспринимаемую почти своей
некроману.
Вспышка молнии пробежалась по телу дезориентированного мага
зудящей стаей очень деятельных муравьев. Взметнувшийся от
расчищенной поверхности «стола» маленький холодный смерч вызвал
ожог на коже. Десятки разнокалиберных голосов раздираемого хаосом
шумного духа атаковали стробоскопом вспышек, от которых не защищали
веки. Чувства путались, меняясь местами. И, тем не менее, Андрей
каким-то непонятным образом вполне даже отличал, что это именно
голоса, а не, допустим, полярное сияние.