- В карты играть мы не будем, - успокоил своего хозяина демон, -
тут, в этом игровом доме недавно новую штуковину установили.
Называется рулетка. Вон, на той тумбе, при входе, про нее все
расписано. Удача же – это про повышение шансов на свершение
каких-нибудь событий. Вот какая вероятность, что ты случайно
полученные средства сможешь еще раз приумножить в такой вот
ненадежной игре?
Подробное описание правил игры на той, указанной демоном тумбе,
Андрей прочитал внимательно. А потом, вздохнув, потопал дальше,
строго по пунктам выданного ему коллежским секретарем Горемыкиным
довольно длинного списка заданий. Во-первых, это было бы слишком
большой наглостью, если бы он во время столь важного периода службы
начал вдруг полученным заданием злостно манкировать. За подобное
Павел Никитович, сильно обидевшись, мог вообще такую характеристику
своему нерадивому практиканту отписать, что с ней не то, что в
тайную канцелярию, в дворники бы не приняли. Ну, а второй, не менее
важной причиной, отчего Рябов, дойдя практически до дверей игрового
дома, развернулся восвояси, был тот момент, что днем это заведение
вообще не работало. В аккурат открывалось, когда у подавляющего
числа полицейских стандартное время их службы подходило к
концу.
И все-таки писарь, которого Горемыкин поставил к Андрею в пару,
оказался до безобразия наглой скотиной! Взял, да и пропал куда-то,
предоставив своему молодому напарнику разбираться с целым ворохом
заданий хождения с записками по адресам в полном одиночестве.
Хотя,… понять писаря тоже было вполне даже можно. Ему же не нужна
была хорошая характеристика от начальства, да и за свое место
работы он мог быть почти спокоен: грамотных людей, знакомых с
полицейским делопроизводством в их городе вообще было мудрено
найти, а тем более, за его невеликое, в общем-то, жалование.
Так вот и передвигался Рябов в сопровождении невидимого
демона-хранителя с одного адреса до другого, пока не выбрел во двор
большого четырехэтажного кирпичного дома. Несмотря на свой довольно
монументальный вид, этот шедевр имперского архитектурного зодчества
на поверку являлся не более чем самой обыкновенной ночлежкой. …Ну,
ладно, не совсем обыкновенной, а очень большой, точнее даже
гигантской ночлежкой, в которой постоянно обитало, наверное,
несколько сотен рабочих, мелких приказчиков, служек и прочего люда,
слишком бедного, чтобы смочь приобрести собственный угол для
проживания.