В дверях, сложив руки на груди и напустив на себя важный вид, стояла кухарка.
Просто «отлично»! Значит, теперь у меня появился не только новый тюремщик, но и бдительный охранник в белом чепце.
Прощайте, серебряные канделябры...
***
— Я могу помыться сама! — возмущалась спустя пятнадцать минут, гневно глядя на Астрид, которая стояла возле двери, деловито уперев руки в пышные бока.
— Мойся. А я за тобой пригляжу, — грозно заявила она, поджав губы.
— Я так не могу. Мне неловко. Выйдите, пожалуйста.
— Нет.
Из груди моей вырвался тяжелый вздох, и я с грустью посмотрела на медную большую ванну, куда медленно набиралась теплая вода. Изогнутый золотистый кран тарахтел и изредка вместо воды выпускал пар, но потом поток воды восстанавливался.
Теплая вода манила меня. Мне так хотелось побыстрее смыть с себя всю эту грязь! Но раздеваться при Астрид я не собиралась.
— Я обещаю, что ничего не буду воровать, — я снова повернулась к кухарке и взглянула на нее с мольбой. — Ну сами посудите, что здесь воровать? Это ванная! — я обвела рукой небольшое помещение, отделанное в золотисто-коричневых тонах.
Астрид, поджав губы, тоже бегло осмотрела комнату. И, вероятнее всего, решив, что тут действительно воровать мне нечего, хмыкнула и удалилась, громко хлопнув дверью.
Вот так-то лучше.
Я подцепила свое серое грубое платье и стянула его с себя. Стоило мне почувствовать кончиками пальцев неровный шрам, пересекающий всю мою спину, я поморщилась и поспешила побыстрее спрятать свое изуродованное тело в теплой воде.
Откуда этот шрам, я не знала. Кто оставил эту неровную отметку на моей спине и зачем — тоже. Всю свою сознательную жизнь я задавалась вопросом: кто мог сотворить такое с ребенком?
Возможно, мои настоящие родители были слишком жестоки. Или же я просто стала случайной жертвой какого-нибудь нападения… Но увы, спросить об этом мне было не у кого. Старушка Луара, что нашла меня младенцем и взяла к себе, умерла, когда мне едва исполнилось семь. Доброй старушкой ее, конечно, назвать было нельзя. Обычная ведьма, торгующая зельем. Таких, как я, у нее было еще восемь детей. Найденышей, которых она растила исключительно для того, чтобы мы попрошайничали на улице и приносили ей деньги. Или же продавали ее чудо-зелье возле Алмазного рынка.
Все мое детство прошло в трущобах Леймора с вечно меняющимися жителями. Кто-то старался перебраться в более благополучную часть города, кто-то переезжал на юг королевства, кто-то умирал.