Несмотря на скромную разницу в возрасте, всего каких-то четыре года, мы очень хорошо друг друга чувствуем, словно близнецы. Эта связь появилась, когда мне исполнилось шесть. Дело было в песочнице, мы играли под присмотром нянечек других деток и еще не догадывались, что эти самые детки не всегда и не всем несут добро. Одна из девочек, имя которой я даже не хочу вспоминать, ударила меня лопаткой по голове. Юлька не стала это терпеть и огрела ее по макушке ведром, полным песка. Было много горьких слез и ору, а еще глупых и ничем не обоснованных жалоб других нянечек. Тогда и появилась наша странная способность чувствовать друг друга.
События, произошедшие меньше месяца назад, только все подтверждают.
Юльке было достаточно перешагнуть порог моей комнаты, взглянуть на меня глазами цвета гречишного меда и увидеть степень безумного отчаяния на моем лице, чтобы все понять. Я впала в безразличие, снова потеряла себя. Мною овладела лень, было одно желание — ничегонеделанья. Плевать, где и когда пройдет сие торжество для великих господ.
Полностью удостоверившись в своей правоте на мой счет, сестренка плюхнулась рядом со мной на мягкую кровать, усыпанную ворохом цветных подушек, которые Амира притащила сюда из своей детской комнаты перед отъездом в лагерь, и звонко рассмеялась. Юлька очень хорошо меня знает, поэтому очень быстро смекнула, что плевать я хотела на слова Адашева с высокой колокольни тысячу раз. И еще раз тысячу раз.
Что он там говорил: вот тебе карточка на организацию банкета, разрешаю тратить столько, сколько пожелает душа. Же-е-е-нушка. Да пошел он к черту! Тоже мне, женушку нашел. Хрен тебе, а не покладистая жена.
Тем же вечером мы с сестрой заказали огромный сет суши и супер-пупер дорогое итальянское вино. Конечно же, за все доставленное на дом добро с широкой улыбкой на лице я расплатились карточкой господина Адашева. Поздним вечером за разговором ни о чем и обо всем на свете мы пришли к единогласному мнению, что будет вполне справедливо, если Юлька исполнит свою детскую мечту: организует свадьбу младшей сестренки.
Соглашаясь на ее безумное предложение, я не допускала ни одной мысли о подлянке с ее стороны. Как показала практика, зря. Стоило звать на помощь, когда на ее кукольном лице растянулась и прилипла намертво улыбка. Будто ее закрепили суперклеем. Тогда на сияющие в полутьме глаза и довольную улыбку я не обратила внимания, потому что думала о другом. Рушилась моя детская мечта… второй раз.