Карим замирает. Медленно кладет вилку на тарелку, поднимает голову и, прищурив глаза, одаривает меня раздраженным взглядом. Тягучая карамель напоминает темную ночь. Страшную, штормовую ночь. Ночь, которая способна погубить.
Заломив бровь, усмехаюсь. Я давно закалила характер, еще когда решила открыть цветочный салон. Оказывается, быть владельцем даже небольшого бизнеса — огромный труд. Нужно как минимум иметь безграничный запас нервных клеток, как максимум упорство. Мне потребовалось несколько лет, чтобы научиться прятать за маской безразличия истинные чувства.
Он никогда не узнает, как неистово бьется мое сердце от одного его такого взгляда. Никогда не узнает, как ноет и разрывается на части моя душа от его равнодушия. Как она умирает, захлебываясь горькими слезами боли, и уносит с собой в могилу крупицы нашего прошлого.
— Уверена? — уголки губ приподнимаются в подобии улыбки. Обманчивой улыбки.
В нем нет ничего от того парня, с которым я провела незабываемое лето восемь лет назад. И если бы я не знала, что передо мной сидит именно тот, кто посмел когда-то оставить меня без каких-либо объяснений одну в домике у озера, никогда бы не поверила, что именно этот мужчина может смеяться.
Адашев холоден, как айсберг в Тихом океане. Ему чужды смех и эмоции. Это раздражает.
Уверена. В договоре нет пункта об изменах.
Смотреть в глаза, — повторяю себе как мантру, когда он откидывается на спинку мягкого стула и складывает руки на груди. Глаза скользят ниже, к широким плечам и выпирающим венам на руках. Торможу на полпути, силой заставляю себя поднять взгляд. Его взгляд тяжелый, приковывает к стулу и безжалостно гипнотизирует. Сложно пошевелиться, сложно о думать чем-то другом.
— Я не собираюсь с тобой спать, — больно бьет в самое сердце он.
Дарю ему легкую улыбку, показывая, что мне все равно. На самом деле хочется реветь от разъедающей обиды, от подступающих горьких слез. Рвать и метать от адски раздирающей боли в груди. Спасает лишь напоминание о том, высеченное в памяти, будто татуировка на лбу Адашева, зачем я здесь.
Я для него очередная выгодная сделка и не больше. Когда все закончится, я уйду, не оглянувшись. Уйду, забрав с собой самое сокровенное — его дочь. Захочет, будет папой выходного дня. И, как бы я ни хотела, большего он не заслуживает.