А потом обнимает. Просто обнимает. И я начинаю захлебываться слезами. После смерти родителей никто меня не обнимал. Казалось бы — это просто объятия, но нет. Это тепло другого человека, обмен эмоциями, способ поддержки.
Валерия гладит меня по спине, успокаивает.
— Я поговорю с Исайей. Он что-нибудь придумает. Я тебя не оставлю.
— Спасибо, — шепчу я.
Но ни она, ни ее муж мне не помогут.
За мной приходит водитель и сажает в машину. А через несколько минут в салон садится дядя. К горлу подкатывает дурнота. Я боюсь даже дышать лишний раз. Я знаю, что он не будет наказывать меня на дороге. Он дождется, когда мы вернемся домой, и тогда…
Я смотрела в окно, наблюдала за тем, как темнота жрала мое время, приближая меня все ближе к дому. Мне даже страшно было представить, что он со мной сделает.
Когда начали виднеться ворота особняка, меня парализовал ужас. Машина тихо заехала во двор. Мне нужна была минутка, чтобы собраться, но никто мне ее не дал. Дверь с моей стороны открылась, и Марат выволок меня за волосы наружу. Перед глазами потемнело от боли, я думала, он снимет мне скальп.
Я не успевала за ним, просто волочилась по земле, он даже не дал мне возможности встать на ноги. Я чувствовала, как у меня сдирается кожа. Первый удар пришелся по той же щеке, куда он уже меня бил. Второй удар по другой щеке. Я почувствовала металлический вкус во рту.
Господи, он меня убьет, промелькнула мысль.
Марат снова замахнулся, но возле ворот началась какая-то потасовка, а затем ворота отворились и во двор заехала чья-то машина.
— Иди в дом, — прошипел Мамаев. Я никогда не видела его таким взбешенным.
Я кое-как поковыляла домой. Медленно, медленно, потому что ноги не держали.
— Маша, — услышала ЕГО голос.
Я обернулась, чтобы убедиться, что у меня галлюцинации. Но нет. Мой незнакомец из библиотеке стоял во дворе дяди.
— Иди собирай вещи. Ты поедешь со мной. Я жду.
Несколько раз моргнула. Дядя что-то кричал, угрожал, а я… Я пошла домой собирать свои вещи. Лучше неизвестность с незнакомцем, чем жизнь с Мамаевыми.
Маша
Я захожу в дом, меня трясет так сильно, что я хватаюсь за стену, чтобы не упасть.
— Что там за шум на улице? Кто это приехал? — спрашивает Сабина.
Я перевожу на нее взгляд, вижу, что она что-то говорит, до меня даже долетают слова, но ничего не понимаю.