Фил поперхнулся. Явно не ожидал, что у его сверхвыгодного
«банка» могут оказаться зубки. Ничего, я ещё и процентную ставку
тебе накручу.
— Допустим, — прошипел он.
— Я убирала твою квартиру.
— Это делали роботы!
— А я их запускала и следила, чтобы ничего не разбили.
Клининговые компании тоже используют технику, и при этом одна
уборка жилья стоит не менее десяти кредитов. Уборка в неделю —
итого ещё тысяча кредитов в общий счёт.
— Ла-а-адно. — Фил заметно побагровел. Денежные вопросы он
всегда воспринимал близко к сердцу. — Но за тобой всё равно
остаётся тысяча восемьсот кредитов!
Между прочим, очень большая сумма. Если бы у меня была лишь одна
официальная работа — профессор психологии в университете, — то
такие деньги откладывать лет пять, не меньше. Хорошо, что Фил не в
курсе про Разведывательное Управление Танорга.
Я глубоко вдохнула и выдохнула. А теперь второй акт
межгалактического балета:
— Итого ты, Филипп, должен мне около восьми тысяч кредитов.
— Что-о-о?! — взревел бывший.
— Ну как же? — Я пожала плечами. — За два года у нас было
порядка сотни половых актов, а на Танорге проститутки дорого стоят.
Сто кредитов — это минимальная ставка, заметь, я считаю со скидкой.
Десять тысяч — оценка по самой нижней границе. Я вкладывала в тебя
время и заботу, так что будь добр отдать мне мои вложения. — Я
широко улыбнулась и последние слова произнесла так громко, как
только позволял голос, полностью копируя интонации Фила.
Бывший стоял и глупо хлопал ресницами. Определённо, начиная эту
некрасивую свару, он рассчитывал на мой стыд и просто хотел выбить
деньги… Меньше всего на свете Фил ожидал, что я опущусь до того
уровня, что прилюдно приравняю себя к ночной бабочке и оценю наши
отношения в горизонтальной плоскости. Я не получала никакого
удовольствия от морального унижения Фила, но понимала, что если
ничего не скажу, он и дальше будет лупоглазить и мешать деловой
встрече, а потому, чисто чтобы ускорить его уход, добавила:
— Так когда мне ждать от тебя перевода на банковский счёт?
Филипп беззвучно открыл рот и закрыл, сжал кулаки и разжал… Ему
нечего было сказать. Совершенно. Внезапно он начал оглядываться, а
когда понял, что на него смотрят, его пальцы мелко задрожали.
Глупые люди чаще всего меряют по себе и в качестве устрашающих
моментов используют на других то, чего сами боятся больше всего.
Стыд, позор, всеобщее порицание. Фил сглотнул, нашарил взглядом
Реджа и, явно принимая его за нового ухажёра, ткнул в мою сторону
пальцем: