Не на шутку встревоженный Вениамин сначала поинтересовался
здоровьем и как спалось у бабули, а только потом признался, что
волновался, но будить не хотел. Все ждал, когда на сообщения начнет
отвечать. Ни дед, ни Лиза месседжи от этого деликатного мужчины,
конечно, не читали. Когда им? Они то к осаде готовятся, то телефон
ищут.
Веня пообещал приехать завтра ближе к обеду. Здесь нет никого,
успели увезти, но кое-чего осталось, разбираемся. Из дома не
выходи. Я Саню предупредил, чтоб приглядел за остальными там. Пока
все непонятно. Лиз, аккуратнее будь, они очень спешили. Приеду
поцелую. Приснись мне, хорошо?
— Да и я тебя. Обязательно приснюсь.
На этом несчастная батарейка и кончилась. Лиза поклонилась в
угол, сказала спасибо, как вежливая девочка и, развязав носовой
платок, вышла на крыльцо.
— Ну как? Сработало? Дальше ищем?
Наперебой начали спрашивать курильщики. Только телефоном перед
носом покрутила и убрала в карман. Хорошее настроение потихоньку
возвращалось. Жалко с девочкой не получилось вот так с наскоку, но
какие-то улики, если остались, то может, еще надежда есть. Надо с
Боровичем посоветоваться. Не бывает такого, чтоб на одну гадость
другой управы не было.
— Гони косарь. Ишь удумал в Лизавете моей сомневаться, молод еще
супротив деда спорить. Бабка еще та еще ведьма, значит, и внучку
научить способная, а ты брехня, детские выдумки.
Акимыч требовательно протянул ладонь и забрал у смущенного
Инвара деньгу. Тот только руками развел. Дед с победой пошел домой,
а Лиза все стояла, дышала вечерним воздухом. И чего она решила так
испугаться? Ну секта или психи какие. Что они с ней сделают?
Заморозят, убьют, на части разорвут? Так, до нее еще добраться
надо. Вон сорока по забору ходит. Ей уже, как честной птице спать
пора, а все бдит, пост свой не бросила. Ребята тоже в обиду не
дадут, а она расклеилась. Тени собственной боится. За Венину, да
бабушкину спину спряталась и сидит, дрожит, как мокрый заяц.
— Думай, Лиза, думай. Хватит булки мять, пора уже жарить.
— Чего? Это ты мне чего сказала?
Вскинулся Матвей Иваныч, что опять взялся полировать свое
топорище, пока света от открытой двери хватало.
— Да нет, это я так. Мысли вслух. Пошли в дом, чаю попьем и
спать будем укладываться. Вряд ли нас сегодня приступом брать
будут. Да и вообще, не средневековье же, кому мы нужны в этой
глуши. Прям прибегут, мешок на голову оденут и украдут, как
кавказскую пленницу.