Упражняясь в риторике они спорили как все должны ехать с
открытыми или с закрытыми люками. Пока не пришли к согласию что
передний люк надо приоткрыть слегка, а задний открыть совсем. Тогда
как форточки много где оставались открытыми, или же закрытыми по
желанию сидящих под ними людей. Товарищеский климат-контроль штука
неотвратимая, благо через примерно полчаса мы прибыли. Остановка в
пятидесяти метрах от КПП насчитывала три автобуса включая наш и
пару Газ 2401, тоже жёлтого цвета с буквой “Т” на дверях
обрамленные черными квадратиками, сложенными пирамидкой.
Пара мужичков таксистов просто стояли, опершись на свои машины и
курили, с надеждой смотря на КПП. Машинально я шёл за ребятами и
заметил, что они расходятся в разные стороны идя к разным
проходным, несмотря что одни были пустые, а другие имели
очередь.
— Ген, — позвал я, товарища по команде, — А почему в пустую не
пройти?
— Ну ты даёшь, у тебя на пропуске какое КПП написано? —
удивлённо спросил он.
И я залез в сумку в поисках паспорта и пропуска, извлекая его в
открытом виде.
— К-3, — продекларировал Гена, — Третье КПП.
— А, вспомнил. Спасибо. — кивнул я.
— Вот так шпионы и прокалываются, — пошутил Гена.
— Что-то выдавала разведчика, то ли стальная походка, то ли
волевой взгляд, то ли волочащийся сзади парашют, — отшутился я и
пошел вставать в очередь из двух человек в третье КПП. Которая,
впрочем, не сильно меня задержала и вот уже я стоял перед стеклом и
подавал в отделение для документов свой пропуск.
— Не улыбайтесь. — строго потребовала девушка-сержант на
проходной.
И я спрятал улыбку пока она сверяла фото на моём пропуске с
живым оригиналом.
— Проходите. — также холодно произнесла она отдавая мне документ
и я забрал его сунув в карман сумки к паспорту.
— Так парни, с вас по 4 копейки, за автобус. — произнёс тренер,
как только все прошли через КПП.
И мы дружно принялись рыться в карманах.
— Мне сдавать не надо, сегодня вечером в зале купите на них
печенья и чая, будем ваши ошибки разбирать.
— Форма высохнуть может не успеть. — спросил у тренера кто-то из
ребят.
— Приходи значит без формы, — выдохнул Кузьмич, — Всё, в 19.00
всех жду. Не прощаемся.
И все стали расходится кто куда, один я остался стоять.
— Ты чего ждёшь? — спросил у меня Гена.
— Не помню куда идти.
Наверное, это прозвучало глупо, но Геннадий уже привык.