В груди закручивает снежные вихри ураган. Меня пробирает озноб, в то время, как мозг начинает плавиться от безумных мыслей-образов.
Нет! Не могу думать о них. И уж точно не могу даже мысленно представить для них оправдания. Предатели! Им нет прощения.
Спохватившись, я выливаю чай в раковину и стремительно шагаю в гостиную. Собираю необходимые вещи. Прибираю беспорядок. Собираюсь с мыслями и волей, — мне нужно вернуться домой. Света разрешила некоторое время, пока не разберусь с мужем, пожить в ее квартире, потому что жить и знать, что мой муж и лучшая подруга — спят вместе двумя этажами выше – это ад.
Такси не заставило себя долго ждать. Уже через двадцать минут затормозило возле моего подъезда.
– Спасибо, – бросив сухо, вышла я на улицу.
Поземка, прокатившись по дороге, припорошила ноги, мелкие снежинки забрались под брюки, ущипнув кожу холодом.
Втянув шею в плечи, набравшись смелости, подняла глаза на окна нашей квартиры. Темнота.
Хотя, что я ожидала увидеть в шесть часов утра? Светодискотеку?
Да и Алиса вряд ли теперь позволит Вадику остаться в квартире. Будет, наверно, опасаться моих истерик и поползновений в его сторону. Думает, я настолько жалкая, что закрою глаза и кинусь к ногам предателя? Да не угадала она. Я не настолько зависима от мужа, чтобы унижаться перед ним.
Распрямив плечи, вздернув подбородок, твердым шагом направилась к двери.
Зашла в подъезд. Вызвала лифт. Он остановился на нужном мне этаже. Я шагнула и увидела на лестничной площадке дверь нашей квартиры.
К горлу подкатил щемящий комок. Я замерла посередине, на полушаге до двери. На душе заскребли кошки, в голову закрались сомнения в том, что я приехала слишком рано.
Чувство обиды, как пощечина, отрезвило меня.
Встрепенувшись, оглянулась по сторонам и стремительно сократила оставшееся расстояние. Медлить нельзя. Если сейчас дам слабину, то вряд ли хватит сил для того, чтобы в ближайшее время вернуться.
Учащенное сердцебиение болью отдавало в висках. Открываю дверь и меня тут же утягивает вглубь запах родного дома. Непрошенные слезы наворачиваются на глаза. Как же выстоять, и не поддаться поднимающимся на поверхность эмоциям?
На дрожащих, подгибающихся в коленях ногах, прохожу по коридору. В квартире непривычно тихо. Обычно в это время Вадик уже просыпался, готовил завтрак, прежде чем разбудить меня. Но сегодня в квартире пахло не свежеподжаренными тостами и свежесваренным кофе, а пустотой и предательством.