-
Ай, пустяки, - махнул он рукою и неотрывно глядя в её лицо, признался: - Я не
мог больше ждать. Ты меня влекла и влекла ещё со вечера. Хотел даже вернуться,
но побоялся, что ты вытолкаешь меня взашей.
Его
откровения подействовали бальзамом для раненой гордости и Тома довольно улыбнулась.
-
А я ждала тебя весь день, но уже начала отчаиваться увидеть, - призналась
смущённо.
Алекс
счастливо рассмеялся, потому что предполагал совсем иной исход визита. Его
охватило дикое желание впиться в её манящие полураскрытые губы, скрепить
поцелуем мир. Смахнув наваждение, оглянулся на пустой зал:
-
Сегодня не густо?
-
Да, так обычно в начале недели.
-
А ты работу закончила? – вновь посмотрел на неё.
-
Уже скоро буду уходить.
-
А если я украду толику твоего внимания? – произнес вкрадчиво.
-
Ой, что за речи, почему так официально? Конечно, можно! А что ты хотел? –
посмотрела с интересом.
Он
чуть не ляпнул: «тебя», но сказал лишь:
-
Хочу проводить до дома и немного погулять, хотя там лучше ехать на
снегоочистительной машине.
-
Можно. Только попрошу официантку принести тебе чего-нибудь горячего. Что
будешь: чай, кофе или может что крепче?
Он
не хотел ничего, кроме неё, но и не желал казаться не благодарным.
-
Черный кофе, если можно.
-
Хорошо. Тебе приготовят по особому рецепту, - и лукаво подмигнула.
-
Надеюсь, без всякого приворотного зелья? - изобразил испуг.
-
А ты попробуй и сам поймёшь.
-
Правильно: кто не рискует, тот не выигрывает. Несите свой чудесный напиток,
Госпожа! – и раскинул руки в широком жесте.
***
Тома на ходу застегнула шубку из
серебристой чернобурки и, едва вышла на крыльцо, как снег тут же усыпал её
волосы белыми цветами. Они так контрастировали с тёмным цветом волос, что Алекс
залюбовался сказочным видением:
-
Такая прелестная, сказочная зимняя Фея, - он медленно произнес, признаваясь
самому себе, что вконец ею околдован.
Это
признание разлилось по венам горячим сладостным сиропом, добираясь до панциря
льда на сердце.
Тамара
опустила взгляд и залилась румянцем. Красноречие и сладкие комплименты Алекса
постоянно её смущали.