ТЫ ВСПОМНИШЬ! Нельзя, не сдавайся, только не сейчас! Вспоминай! – я
резко прекратил двигаться, снова этот голос, образы и воспоминания
заполнили мой разум...
***
Следующие три года после Обряда Будущего были худшими
воспоминаниями о моем детстве. После слов отца меня отселили в
сарай для провинившихся слуг. Боль, злость и ненависть сплелись в
клубок эмоций, что не давал мне опустить руки. Как и сказал отец,
мне надо было выжить, и я верил, что смогу получить его прощение,
но как же я ошибался...
Одноглазый Игоро преподавал в особой манере, его уроки строились на
девизе - что нас не убивает, делает сильнее, а если сподобился
сдохнуть, туда тебе и дорога. Регулярные побои до потери сознания,
что по недоразумению назывались тренировками, а нормальный сон, как
и еду, требовалось заслужить. Едкие комментарии о моей никчемности
и слабости сопровождали меня каждую тренировку. В первые разы я по
глупости отказывался от тех помоев, что мне предоставлял Игоро. На
что тот лишь скалился сильнее и проводил особо жестокие избиения,
называя это спаррингом.
Выбивая из меня весь дух, он громко сетовал на то, что мне, к
сожалению, ничего нельзя ломать.
После недельной голодовки, я перестал отказываться от помоев,
кушать хотелось зверски, одной воды не хватало. На что Игоро лишь
кивал и приговаривал:
- Скоту скотскую еду. Заруби себе на носу, ты теперь никто. Нет у
тебя больше фамилии Максвелл, безродный проклятый скот. Уж дядя
Игоро сделает из тебя послушную собачонку. -, на эти слова я лишь
скрипел зубами и только мысли о будущей мести согревали и
поддерживали меня особо тяжелыми вечерами. Я ничего не забуду,
ублюдочный Игоро, ничего.
Новый виток в адских тренировках появился спустя три месяца, отец
выделил лекаря, которого Игоро встретил как родного.
- Чудесный лекарь, я вам так рад! И спасибо нашему добрейшему и
справедливому Господину, который услышал мои скромные пожелания.
Вот теперь мы начнем с тобой нормально заниматься, Даниэль. – от
его улыбки моя кровь застыла в жилах, этот садист радовался лишь от
чужой боли и страданий. А отец… Похоже ему действительно плевать,
больно это было признавать и внутри теплилась надежда, но глядя на
безумную улыбку Игоро, я понимал, меня ждет настоящий ад.
Так и произошло, если до этого я думал, что он не щадил меня, то
теперь стало понятно, это был только разогрев. Ноги, руки, ребра –
всё, что могло ломаться, мне ломали. С хрустом и гадкими
колкостями, Игоро вбивал в меня навыки выживания через кровь и
постоянную боль. Я потерял счет дням, постоянно проваливаясь от
боли в обморок, я с ужасом ожидал прихода лекаря в мою лачугу, ведь
это означало возобновление страшных тренировок. Мой личный счет к
Игоро рос семимильными шагами.