– Я не хочу продаваться за мясную похлебку, – тихо проговорила она, глядя на свое отражение в темном стекле. Солнце за окном уже село, и поселок погрузился во тьму, которую лишь кое-где нарушали яркие точки фонарей. – Это гнусно.
– Гнусно? – Темара даже подскочила от изумления. – Дорогуша, дак ты уже продалась! Когда договор подписывала с «Адаром»! А уж если ты у нас высокоморальная такая, так каким ветром тебя в тюрьму занесло?
– Не важно…
– Раз не важно, то не ломайся. Ишь, цаца выискалась какая. Продаваться она не хочет. Ты уже продалась, вся, с потрохами. Как и все остальные. А кто не хотел продаваться, те сейчас вкалывают на рудниках.
Для Киры адский труд в каменоломнях был еще страшнее, чем неизвестный мужчина, которому ее вот-вот отдадут. Но признаться в этом самой себе было ой, как не просто.
Видимо, что-то отразилось у нее на лице, потому что Темара удовлетворенно произнесла:
– То-то же.
В назначенный час за ними пришли.
На этот раз Гарт Рубан был не один, его сопровождали еще трое мужчин. Войдя в барак, они замешкались, чтобы отряхнуть снег: в поселке к вечеру разыгралась метель. Даже сквозь толстые каменные стены было слышно, как воет ветер.
– Ну что, дамы, – помощник командора окинул шеренгу из женщин придирчивым взглядом, – все готовы? Видимость на улице нулевая, так что мы натянули для вас трос. Идти будете цепочкой, по одному. От троса не отходить, иначе заметет так, что следов не останется. И лица хорошо закрывайте, а то носы отморозите.
– Какая забота! – проворчала стоявшая рядом с Кирой Темара, тщательно закутываясь в шубу по самые уши.
Им пришлось совершить короткий марш-бросок между бараком, где их поселили, и ратушей, стоявшей в центре поселка. И хотя путь был недлинным, дорогу осложнил порывистый ветер, бросавший в лицо колючие пригоршни снега.
Кира брела по колено в сугробах, которые наметались буквально за считанные секунды, с трудом переставляя ноги в тяжелых меховых унтах. Толстые варежки покрылись крупинками льда и почти не сгибались, но девушка послушно цеплялась руками за натянутый трос.
Впереди темной громадой возвышалось здание ратуши, насчитывавшее пять этажей. Окна первого этажа заливал желтый свет, в котором плясала белая круговерть. Кира еще никогда не видела столько снега, разве что в старых фильмах. Днем, когда их выгрузили с автотранса, дорога в поселке была расчищена, а теперь ее замело. Днем воздух был сухим и прозрачным, а сейчас вокруг царила кромешная серая пелена, в которой с трудом можно было разглядеть спину идущего впереди человека.