– Долго будешь стоять? – недовольно осведомился Рубан. – Или жалеешь, что тебе с ними не по пути? Так не стесняйся, скажи, я тебя быстро определю обратно в барак.
– Да? – ее побелевшие от мороза губы сложились в кривую усмешку. – А что командору своему скажешь?
– Да уж найду, что сказать. Если ты решила, что он на тебя глаз положил, то могу успокоить: Хорган – дерранг, а у них особые отношения с бабами.
– И какие же?
– А это сама скоро узнаешь. – Он с внезапной злостью шлепнул ее прикладом пониже спины. – Шевели ногами, я не собираюсь здесь ночевать!
Прошипев в его сторону пару нецензурных проклятий, Кира нехотя подчинилась.
Четыре месяца тюрьмы не прошли для нее даром. Прежде тихая, хорошо воспитанная девушка из приличной семьи изменилась. Превратилась в колючий комок, готовый встретить иголками любого, кто посмеет к нему прикоснуться. Она научилась огрызаться и стоять за себя. В тюрьме невозможно было иначе. Либо кусаешь ты, либо кусают тебя.
Иногда Киру посещали мысли: а как бы отнеслась мама к таким изменениям? Или Майя… Они одобрили бы то, во что она превратилась?
Ответ был очевидным, но она гнала его от себя. Запрещала себе думать об этом, потому что с такими мыслями приходили и муки совести. А Кира не хотела чувствовать себя виноватой. Она с детства ненавидела, когда ее стыдили за какие-то проступки. И даже став взрослой, она продолжала искать оправдания собственным действиям, как бы нелепо они ни звучали. Она готова была закрыть глаза на что угодно и врать самой себе, лишь бы избавиться от чувства вины.
Но последнее время это чувство стало ее вечным спутником.
Дорожка к дому командора, как и единственная улица в поселке, была расчищена. Снегоуборочный рейзер проехал мимо припозднившихся путников, посигналив огнями. И Рубан в ответ поднял руку, приветствуя водителя, невидимого за темными стеклами.
Кира только презрительно хмыкнула: надо же, здесь дорогу быстро расчистили, ждать до утра не стали. А что насчет тропинки к бараку? Или жаждущие женской ласки горняки сами будут топтать сугробы?
На крыльце Рубан замешкался, отыскивая ключи. Здесь они представляли собой магнитные карты, такие маленькие, что легко могли уместиться в ладони. У помощника командора была целая связка таких карт, нанизанных на большое кольцо, пристегнутое к поясу. И каждая из них поблескивала тусклым металлом.