- Ясно, - повторил старейшина, прикрывая глаза.
Вот почему боялся говорить. Ни смотря на факты, кэхас все еще
старались верить, что я опровергну домыслы, воскрешу маленькую
искорку надежды их народа. А вместо этого...
- Даргал, - тяжко упало имя в комнате. - И ты... Азидал. Убили
Древо-Бога Кардаса. Паразит Миров, да? Хе... Да кому какое
дело?!
Грам поднял веки, и в темных глазах кэхас я не узрел ничего,
кроме невероятной ярости и боли. Он встал с кресла, опустил руки на
стол меж нами. Один могучий рывок и стол улетает в стену через весь
кабинет, с громовым грохотом и треском такой уютный столик
разлетается на части. Теперь между мной и Грамом ничего не
стоит.
- Перестань, Грам, - звучит просьба в тишине. - Помрешь же,
серьезно.
Договор, связывающий кэхас, оказался настолько силен, что
удивляет. Грам всего шаг ко мне сделал, как тут же побледнел, за
секунду прямо цвет лица поменял. Еще шаг, и старейшина схватился
ладонью за грудь, пальцами сминая одежду. Он кашлянул невольно, и
борода окрасилась капельками крови. Но ярости это не убавило, в
красных от крови глазах нет ничего, кроме желания вдарить мне или
сдохнуть. Остановись, глупец, еще шаг и умрешь!
Но Грам делает этот шаг. Сам не знаю, какой демон за язык
дернул...
- Я разрешаю.
Неуловимое чувство промелькнуло в пространстве между нами,
наполненное магией. Показалось, что слышу перезвон цепей, что
разорвались после этих двух слов. А следом я получил такой удар в
голову, что потерял верх и низ.
Хруст спинки кресла под спиной, еще удар, только на этот раз
прямо под дых, вышибая воздух из легких. Искаженное гневом лицо
старейшины, с мокрыми следами на щеках. Увидев слезы на лице
гордого старейшины, что провоевал больше чем я вообще жил,
замешкался и не поставил блок. Кулак как из воздуха перед глазами
появился, бах!
Удар за ударом, я вставать не успеваю, как получаю сокрушающие
нутро тумаки, что громом отдаются в голове и дрожью в костях.
- А-а! - рев Грама наполняет уши пополам со звоном в голове.
Треск двери, что грохнула по стене, когда я вылетел в коридор
кувырком. Тяжелые шаги мнут алые ковры, рывок за одежду
приподнимает меня лицом к лицу к Граму.
- Почему не отвечаешь? - рыкнул старейшина. - Почему не
лечишься, а?
- Кто знает, - кривая ухмылка заставила нижнюю губу лопнуть, но
во рту уже давно вкус крови поселился. - Может, из-за чувства
вины?