Она, тогда, уже было, совсем
настроилась, но зазвенел телефон. Звонили из маленького цветочного
магазина, который оказывал посреднические услуги по организации
связи с всякими, не желающими быть найденными, личностями. (Как эти
маглы любят всё усложнять). Её вот просто очень сильно просили
уделить немного времени, для улаживания неких «недопониманий». Эх,
будь проклято её чувство ответственности. Встречу, она решила
назначить там, же где и в прошлый раз, чем всех изрядно
удивила.
Теперь, вот она, вся преисполненная
жизнерадостности и самых радужных ожиданий от будущего, но в полной
боевой готовности и снаряженная как на бой с драконом (Это все
дурные привычки. Вот переедет и сразу начнет их изживать… но не
сегодня) входит в один не примечательный паб.
«Бездонная бочка» паб старый, очень
старый, а еще нацеленный на своеобразную публику. Говорят, что уже
во времена войны «Красной и Белой розы» здесь можно было…
заинтересовать праведностью (прибыльностью) своего дела кого
поинтересней обычных йоменов, впрочем, и их тоже. Преувеличивают,
конечно, но Тому Дари, как и всем барменам до него, такие разговоры
льстили.
Посетители сего заведения, даже
отдохнув до невменяемости, могли не опасаться, что местная шпана
пошарит у них по карманам. Оная шпана была исключительно прекрасно
выдрессирована. Им бы и в голову не пришло даже показаться на глаза
человеку, идущему в паб. Случалось, что в тёмной подворотне, узнав
куда «клиент» путь держит, того, со всем уважением провожали до
места. Такие безобидные посетители, правда, были редкостью, но
главное репутация.
Давно уж никто не острил и не строил
дурацкие каламбуры, по поводу названия. Тому, от его
предшественника (а тому от его предшественника), досталась добрая
банка, почти доверху полная зубов таких остряков. Он её выкинул, о
чем уже почти тридцать лет спустя сожалел, но: «Кто в молодости не
был революционером…».
Сегодня же, Том полировал свою
любимую пивную кружку вдвое старательней. Несмотря на особенности
клиентов — «Бездонная бочка» был пабом исключительно спокойным.
Кому охота буянить там, где за неосторожное слово или неловкий жест
можно, исключительно ввиду рефлекторной реакции окружающих,
украсить пол своими кишками? Впрочем, большинство опасалось не
смерти (чего её бояться — старую знакомую), а исключения из паба.
Сие означало не только не возможность расслабиться в надежной
кампании, но и отказ в доступе к «бирже контрактов», да и на защиту
«профсоюза», после, рассчитывать уже не стоило. И вот, сегодня, в
этой гавани спокойствия воцарилась атмосфера нервозности. Последний
раз нечто ТАКОЕ было, когда рухнул Союз и, время от времени, пару
лет спустя. Слишком много тех, кто только и умел, что снимать
часовых да метко стрелять (по обе стороны Стены) внезапно остались
без работы, и, что хуже — без цели в жизни. Разом закрылось
множество возможностей и впереди замаячило то, в чем они раньше
активно «помогали» остальным — передел рынков. Слава Богу — тогда
разобрались, но снова грянуло.