— Не забывайся! Стая Шварцваленна
тебе не борзые щенки! Не смей появляться на нашей земле, если не
хочешь узнать вкус своих потрохов! — а это уже оборотень.
Ведьма промолчала, как и вампир.
Может у него, за века, чувство опасности прорезалось. Она то
видела, что не смотря на обычное вежливо-внимательное выражение
лица, Гарри был в шаге от ярости берсерка. Еще вот чуть-чуть и,
знаменитое: «Всех убью — один останусь!». Посторонние же, могли
заметить, разве, периодически гуляющие по его глазам искорки
зеленого света. Но они же там, в одном с ним помещении, как можно
ТАКОЕ не ощутить?
Началось! На их спич Гарри очень
воспитано хмыкнул. Не мыслимое для него поведение! Щелчок пальцами
и он трансфигурирует из воздуха удобное кресло (а спинка выше, чем
у Этих). Присутствующее, кажется, даже онемели. Она их понимает.
Будучи далёкой от всего этого политеса, она все равно знала, что
использовать палочку, без согласия сторон, ВОПИЮЩЕЕ хамство.
Палочку он, конечно, не доставал, но посыл поняли все.
Далее, он галантно, предложил руку
Катарине (очень удивленной, Катарине!) и помог усесться в кресло.
Та, расселась с видом королевы, но было заметно, что она испытывает
сильное облегчение. Еще щелчок — новое кресло рядом. Удобно
устроившись в кресле (демонстративно удобно) и окинув собравшихся
взглядом, от которого, начавшие было шуметь, замолкли, он
заговорил.
— Уважение! Вы говорите мне о
уважении, но делаете это без уважения. Я здесь не для того, чтобы
говорить с вами. Я сообщаю, что через два часа, жду тех, кто
пожелает, у Кровавого камня, на опушке Шварцваленского леса. Те же
из вас, что не желают присоединится к благородному делу сегодня
присоединятся к Дикой Охоте завтра — в качестве гончих. На этом
все! — с царственным пренебрежением игнорируя замерший зал Гарри
поднялся, и медленной, вальяжной походкой, подошел к оборотню.
— Значит, не появляться на «твоей
земле». Хорошо! Думаю, мы сможем отбросить наши разногласия. — с
этими словами, улыбнувшийся, как мурена, Гарри, едва заметным, даже
для вампира толчком обеих ладоней, вышвырнул здоровяка в окно.
После чего спокойно вернулся в кресло.
— Фрау Гертруда, гер Рейвенсдорф мне
потребуется полное содействие ваших подчиненных.
— Надо полагать, что в противном
случаи наши разногласия ты тоже «отбросишь» — невозмутимо
поинтересовалась белокурая, чем-то похожая на директора Боунс, леди
лет 45. А вот её спутницы постарались стать как можно более
незаметней.