Жабий старик глянул на меня с интересом.
— Что за… «Джирайя-чан»?! — упоминание пророчества Наруто то ли
не услышал, то ли не придал ему значения. Зря он это. — «Чан»?
Почему ты говоришь об Эро-саннине, словно он ребёнок?!
— Следи за своим языком, — припечатала Цунаде.
— Эро-саннин! — старик залился смехом. — Как идеально подходит
Джирайе-чану! Хорошо, что он остался жив.
— Фукасаку-сама — один из двух великих мудрецов с горы Мьёбоку и
учитель Джирайи. Тот, кто научил его искусству саннина, — пояснила
Сенджу.
— Так что этому старому мудрецу от нас надо? — пробурчал
Наруто.
— Как бы мне лучше начать… — Фукасаку замялся. — Пока не
известно, выживет ли Джирайя-чан…
— Что?! Что значит «не известно»?!
Потолок не обвалился, но звуковая волна заставила поморщиться
всех собравшихся.
— Наруто, — Сакура демонстративно потёрла уши. — Джирайя-сама в
свитке, который мы не рискнули распечатывать. Задумайся!
— Обито-сан успел вытащить его в последний момент и
запечатать.
После этих слов Цунаде от Тоби повеяло лёгкой опаской: он явно
размышлял, не сбежать ли от сокрушительной благодарности Узумаки
куда подальше. Готова поспорить, это — маленькая месть от Годайме
за «проверку».
— Свиток будет открыт только в операционной, так что ничего
конкретного я сказать не могу, — продолжила Сенджу, пряча волнение
за невозмутимостью.
— А что за пророчество? — поинтересовался Саске.
— Пророчества сеннина Гамамару весьма точны. Джирайя-чан получил
предсказание, что обучит ребёнка, который принесёт шиноби мир и
остановит разрушения.
— А, значит, точную формулировку мы не услышим, жаль, — покачала
головой. Пророчества и так можно вывернуть как угодно, а уж
пересказанные… То, что было озвучено, тянуло и на уничтожение
самого понятия «шиноби». Они ж наёмники.
***
Сакура села, где стояла, и убрала выбившуюся прядь волос за ухо.
Цунаде тяжело облокотилась на стол и пыталась перевести дух.
Кабуто сверкнул очками, но от комментариев воздержался. Он
делает выводы! Обе барышни, может, и спустили бы ему с рук
колкость. Посчитали бы, что продемонстрировали недостойную шиноби
слабость, но я-то нет. Откачивать кого-то, кто тебе дорог, — то ещё
напряжение.
Джирайя теперь дышал самостоятельно, хотя внешне по-прежнему
напоминал свежий труп.
— Я покажу, где можно отдохнуть, — нарушила молчание
отдышавшаяся Карин.