Первым вернулся слух. Гибрид будильника и комара звучал где-то
над ухом.
«Сёри!» — ввинчивалось в мозг. — «Сёри!»
Что-то случилось с Саске? Ощущение его тревоги заставило
облегчённо выдохнуть: он за меня испугался, значит, есть минутка
привести себя в относительный порядок.
Сосредоточиться на зове не давала головная боль.
— Всё путём, — пробормотала больше для того, чтобы успокоить
саму себя, но, кажется, меня услышал и Саске.
«Дивные» ощущения похмелья в комплекте с пробивающимся сквозь
закрытые веки солнцем заставили аккуратно перевернуться на живот.
Под ногти сразу забился мелкий песок, он же скрипнул на зубах.
Совсем рядом шумели волны. Что за дела? Я же была в Камуи.
Кое-как, отвернувшись от света и сплюнув, из-под ресниц
осмотрелась.
Понять, где заканчивается суша, не вышло. Пляж венчали
полуразрушенные кубы и параллелепипеды, на них играли золотистые
блики света. Поднявшись на ноги, пошла, загребая разноцветный
песок, к водоёму. Море? Или озеро?
Сколько хватало глаз, плескались тёмные воды. Взгляд зацепился
за человеческую фигуру.
Пародирующий Алёнушку Обито сидел на большом валуне и почти
касался стопой волн.
Подошла и села рядом, прикрыв глаза и прислушиваясь к дыханию
мира.
— Что на тебя нашло? И про какое существо шла речь?
— Зецу, — вздохнул собеседник. — Знаешь, мне он сразу показался
странным, но Мадара не желал этого видеть.
Обито замолчал, явно не высказав всего, что хотел. Прикусила
язык, чтобы не мешать. Ну ещё бы, после всех потрясений логика у
Мадары просто должна была стать... альтернативной. На фоне
поехавшей кукушки.
— А после смерти Рин и мне это перестало быть важным, — Тоби
собрался с мыслями. — Пока с тобой не встретился и с Акико. Вот
тогда и смог четко увидеть все шероховатости Бесконечного Цукиёми.
И его бессмысленность.
— Хорошо, что ты вновь полюбил мир, — от упоминания такого
говорящего названия стало не по себе. Не уверена, что хочу знать
подробности, но придётся. — Однако мне интересно, зачем это тебе
при таких вводных помирать вместе с врагом?
— Я не достоин.
— Чего именно? — прикрыла глаза, понимая, что даже природа духа
не позволит мне закатить их так сильно, как хотелось бы. Повисла
тишина.
— Такого доверия и прощения… — наконец заявил собеседник. — Тем
более от Саске.
— С чего б это? — зов как раз от Саске звучал всё сильнее, но
свернуть душеспасительную беседу не было возможности.