Алия тут же подбирается, меча в меня ядовитые взгляды.
- Зачем, Максуд? Если бы ее муж хотел, чтобы у нее был телефон, я бы сама купила уже давно. Убери.
- Это же последняя модель! - вставляет Алима. - Зачем было так тратиться? Она же домохозяйка! Ей такой телефон вообще ни к чему.
- Это пожелание Васима, - ставлю точку в этом разговоре. - Я только выполнил его просьбу.
- Почему же он не сказал мне? - возмущается его мамаша. - Все финансовые вопросы касательно Зарины он решает со мной.
- Не знаю, может не хотел тебя беспокоить. В любом случае, я его поручение выполнил, так что пойду. У меня дела. Приятного аппетита!
Как только оказываюсь в своей комнате, сразу же набираю Васима.
- Я занят, Максуд, - вместо приветствия выдает он.
- Тебе сейчас позвонит твоя мать. Для нее ты тоже занят?
- Что у вас случилось? - обреченно вздыхает он.
- Я купил телефон твоей жене.
- Зачем? Разве мама не могла купить? Я же отправляю ей деньги на все ее нужды.
- Ну, она искренне считает, что телефон ей не нужен. Да и вообще, сомневаюсь, что Зарина видела от нее хоть копейку. Ай-яй-яй, Васим! Ты ведь у нас такой святоша, а о благополучии жены совсем не печешься. Ты вообще в курсе, что она почти год без телефона и без связи со своими родными?
В трубке воцаряется долгое молчание. Видимо, дурень обдумывает, способна ли его мать на такое, но мы оба знаем, что способна.
- Я поговорю с мамой, - отвечает, наконец, Васим.
- А толку-то? Она навешает тебе лапши на уши. Кстати, я сказал Алие, что это ты попросил меня купить телефон. Смотри, не выдавай меня.
- Почему тебя вообще это волнует? - вкрадчиво спрашивает друг. - Ты никогда не был добрым самаритянином, Максуд. Только не говори мне, что подкатываешь к ней!
- Только не говори мне, что ревнуешь, - усмехаюсь я, поддразнивая его. - Ты даже имени ее лишний раз не называешь. Есть ли хоть малейший шанс, что ты когда-нибудь захочешь вступить с ней в настоящие отношения? Что-то я сильно сомневаюсь.
- Максуд! У всего есть свои границы!
- Не кипятись, идиот. Сам надумал, а я еще и виноватый. За кого ты меня принимаешь? Разве не могу я испытывать жалость к человеку, который сидит без связи с родными почти год? Я бы и не узнал об этом, если бы не встретил Шамиля вчера. Он подошел ко мне в ресторане и поздоровался, спрашивал о ней.