В общем, с помощью наглой непосредственности, Минджон сразу же
прочно села на шею жнеца и слезать оттуда, кажется, не
собиралась.
– Я слишком милая, чтобы быть наказанием, – возмутилась лисица в
ответ на последнюю фразу сто двадцать третьего. – А мы когда есть
будем? Я уже голодная.
– Есть буду я.
– А я?
– А ты всегда голодная… – жнец усмехнулся. – Но если будешь
вести себя прилично, то так и быть, я угощу тебя обедом.
– И почему ты такой вредный? – надулась Минджон.
Впрочем, надолго ее не хватило – вскоре она уже тянула жнеца к
очередной витрине.
– Нет, это не подходит, – отрезал сто двадцать третий. – Вот,
смотри, пришли. Выбирай, что нравится.
И он широким жестом указал на небольшой магазинчик, в котором
сам обычно и закупался.
– Это что, магазин для жнецов? – округлила глаза лисица,
разглядывая черные костюмы, платья и даже ханбоки*.
– Нет, это магазин похоронной одежды, – пожал плечами сто
двадцать третий. – Но и другие жнецы сюда приходят.
– Кошмар, – только и смогла вымолвить Минджон.
В конце концов, они все-таки пришли к компромиссу, и купили
лисице сразу три строгих черных юбки и парочку блузок, подходящих
для работы в офисе, но не таких мрачных.
– Кстати, все хотел спросить, – проговорил жнец, когда они уже
сидели в кафе и кумихо радостно уплетала мясо, болтая под столом
ногами. – Как он смог тебя оттолкнуть тогда? И почему ты отлетела
так далеко?
– Кто толкнул? Донук? – с набитым ртом уточнила Минджон.
– Да. Ты ведь кумихо. Ты сильнее обычных людей.
– А-а-а… – Минджон с пониманием покивала. – Так это все
бабуля.
– Бабуля?
– Ага, бабуля. Она сказала, что я не смогу отдать бусинку**
силой. И что поэтому на Донука, или рядом с ним, не будут
действовать мои лисьи способности, – и Минджон беспечно пожала
плечами.
– Ха. Предусмотрительно, – кивнул сто двадцать третий, успевший
узнать переменчивый характер кумихо поближе. – А то ты и задушить
его могла бы нечаянно. От своей большой любви, так сказать.
– Ну да, – не стала спорить лисица. – Бабуля тоже так подумала.
Еще она сказала, что насильно мил не будешь. И если Донук девять
раз откажется от моей бусинки, то я вернусь обратно раньше, чем
истекут сто дней. Поэтому я тогда и отлетела. Это был первый раз,
когда он отказался.
– Что? – от неожиданности сто двадцать третий подавился кимчхи и
закашлялся.