То есть, обнаружить, конечно, можно.
Вот, например, здесь на третье полке лежит целый попаданец, злобный
и неумный. Только не так надо его так примитивно искать и не с
таким техническим обеспечением. Ибо овчарка, выделенная для нас
одним из наших мобильных постов, конечно, вынюхает наркотики
(пограничник сам об этом сказал), если они все-таки есть, но не
более того.
Одним ехать было не до бесконечности.
Это ведь Земля круглая, а армейские маршруты четко ограничены. И
одним сумеречным вечером наш поезд остановился на каком-то
невзрачном полустанке. Наши армейские «купцы» вывели пассажиров из
вагонов. Что это, учебка, о которой довольно нелицеприятно говорили
все служившие в армии? Типа, тяжело в учении – легко в бою? Ой,
кажется мне, рано я радовался выходу из мрачного марева поезда.
Скучно здесь не будет. Армия вообще не та структура, в которой
бывает уныло. А нередко бывает и весьма трудно. И что-то мне
говорит, что этот тяжелый момент сейчас будет. О-ох!
Сержанты и прапор быстренько
принялись выстраивать новобранцев. Правда, на этом успехи наших
командиров и завершились. Темно, довольно холодно, сонные люди,
плохо соображающие, что от них хотят и вообще, куда их приволокли
злобные армейские дяди.
Поначалу я мог только им
посочувствовать. Старослужащим, имеется в виду. Потом, когда стал
потихоньку мерзнуть и уставать стоять в строю – злится. И на тех,
кто отдавал эти бестолковые приказы и на тех, кто на них не менее
бестолково реагировал.
Мы, условно говоря, облегченный
батальон (где-то так), построились быстро. С моим-то опытом
студенческих построений! Помог строящему сержанту, где словом, а
где кулаком определил правофланговых. К ним подтянулись остальные.
Что в этом сложного?
Взмыленный прапорщик вылетел из
темноты и даже остолбенел.
- Что вы тут делаете? - недоуменно
спросил он, глядя на относительно стройные ряды призывников.
Те радостно загалдели, довольные, что
хоть как-то их отвлекут. Прапорщик, в отличие от них, не только не
оказался доволен, но и багрово насупился.
Я уже хотел было подать голос, дабы
наш достопочтенный военный не получил в конце концов
апоплексический удар. Но тут заговорил сержант и в короткой
перепалке я с унынием услышал, чтомы так можем простоять всю ночь!
В холоде, темноте, с порывами ветра. Германия, конечно, не холодная
промозглая Сибирь, и вряд ли в эту ночь градусник опустился ниже
плюс 2. но ведь все равно довольно холодно. Да и вообще, радоваться
времяпровождению в таких условиях мог только завзятый
садомазохист.