- Астор? –
позвала я.
- Сестра,
родная, судя по цвету, - последовал ответ. – Вызывай древо.
Родная сестра?
Это просто бред! Я точно была единственной дочерью у родителей! Да
и эта девушка моложе меня, однозначно! Она могла родиться, только
когда мои родители погибли – и вот как такое возможно?!
Я вызвала
древо. Оно замигало единственным огоньком, привлекая внимание
любопытных детей.
- Я, Антулова
Лидия Викторовна, маркиза горн Дорайская, принимаю в род, - я
вопросительно посмотрела на незнакомку.
- Ингиру, Дитора и Еву, - подсказала она, указав на своих детей,
один из которых остался с приоткрытым ртом, смотря на меня с
интересом.
Я повторила их имена, как будто они были заклинанием, как будто
их произнесение высвобождало какую-то силу. Рядом с моим огоньком
на древе зажглись еще три – они выделялись ярким, живым светом в
тусклом мареве замковых стен. Сестра и племянники. Боги, да как
такое возможно?! Моя голова закружилась от интенсивности
происходящего, и в ней не оставалось ни одной ясной мысли.
- Пригони сюда
двух служанок побойчей, - попросила я Астора, стараясь говорить
уверенно, хоть и внутри меня всё бурлило от волнения. – Отправлю
детей в их будущую детскую. И побеседую с Ингирой.
Астор растворился в воздухе, оставив меня наедине с незнакомкой,
которую судьба свела со мной так неожиданно.
Я задумчиво просмотрела на стоявшую напротив Ингиру. Сестра,
значит. От одних родителей родились. Мама, папа, вы ничего не
хотите мне рассказать?
Я перевела
задумчивый взгляд на потухшие огонечки на древе. Витор и Дарина.
Моего отца, земного, звали Виктором. Почти Витор, угу. А мать –
Дарья. Эти совпадения, казалось, уже сами по себе указывали на то,
что что-то большее связано с нашей историей. А теперь, после всех
этих внезапных сюрпризов от Мироздания, я готова была поверить во
что угодно, включая идентичность тех, кто был рожден в этом мире, и
тех, кто погиб на Земле. Тела, кстати, так и не нашли. Моих земных
родителей, имею в виду. Просто катастрофа, автомобильная. Машина
упала в горную реку. Каждое словосочетание, каждое воспоминание
отзывалось во мне странным чувством, как будто я пыталась
восстановить разрозненные паззлы своего существования, которые
внезапно разлетелись на мелкие кусочки.