—
Папа…
— Замолчи!
— рявкнул Ямато. — Ты обманула собственную семью. Обманула меня. И
за это должна быть наказана. Закон для всех один. Твоего
прихвостня, этого Фукуду, я снимаю с должности. Пусть отправляется
с должности прямиком на улицу. А тебя… — он пристально посмотрел на
дочь. — Тебя…
— Если
думаешь, что можешь так же легко вышвырнуть меня на улицу, то ты
ошибаешься, — ядовито заметила Рен. — У меня есть пакет акций нашей
компании. Да, небольшой, но достаточный, чтобы присутствовать на
совете акционеров, достаточный для того, чтобы определенные решения
согласовывать со мной. Ты сам мне его подарил.
— Подарил,
— эхом совсем тихо сказал Ямато. — Если думаешь, что тебе это
спасет — то ты заблуждаешься. Это лишь отстрочит твое наказание. По
тебе я приму решение чуть позже. А сейчас — убирайся вон. От своих
прямых обязанностей ты, конечно же, отстранена.
«Отстранена
— но не уволена», — довольно подумала Рен, поднимаясь с кресла. И
направилась к двери.
— Неужели
тебе совсем не стыдно за это? — вдруг другим тоном, мягким,
грустным произнес Ямато. — Ни капли совести в тебе не
проснулось?
— А от чего
мне должно быть стыдно? — повернулась она. — Дети — это отражение
своих родителей. Ты так воспитал меня, вот и пожинай
плоды.
— Ты хочешь
казаться взрослой, но внутри совсем еще глупа, как ребенок, —
ответил Ямато. — Если ты думаешь, что я оставлю это все просто так,
то ты заблуждаешься. Этот договор с «Атласом» — уголовная статья
для тебя. Мне будет жалко и обидно, больно, очень больно отправлять
тебя за решетку, но иначе нельзя. Ведь в самом начале беседы я
говорил тебе, что на работе нет места семейным
отношениям.
— Это мы
еще посмотрим, кто кого отправит за решетку, — ответила Рен и вышла
из кабинета, громко хлопнув дверью.
***
Этот день
можно было бы назвать днем приема, потому что господин Ямато хотел
сегодня видеть многих и со многими как следует поговорить. Но были
и те, кто сам записался на прием. И едва Рен ушла, оставив Ямато в
крайне плохом настроении, как в дверь постучали.
— Войдите,
— крикнул Ямато.
Дверь
открылась, в кабинет зашел Нобору Морито, начальник службы
безопасности.
—
Нобору…
— Господин
Ямато, — низко поклонился тот.
— Я знаю,
про что ты сейчас начнешь говорить, — произнес Президент, неприятно
сморщившись, словно съев горькую пилюлю.