Я накинул на себя Обжору, и помахав зубастой палкой, проверил ее
баланс. Его не было.
16 кривых, но удивительно острых зубов, явно тянули этот
односторонний меч вниз. Превращая его в что-то, на подобие биты.
Бита так быта. Зато острая.
— Ау! Палка-выручалка, ты там как? — Спросил я свой, когда-то
крутой посох. В надежде потролить его новый статус. — Ты что
приуныл-то? Але? Ты там, живой?
— Да… — Пискнула из небытия деревяха.
— А чего грустно-то так? — Не понял я, совсем уж упадочного
настроя.
— Вы меня наверное стыдитесь? Да, хозяин Лис. — Пропищала
детским голоском зубастая палка-ковырялка.
— Чего это? — Не понял я. Мгновенно выкинув из головы, пару
сальных шуточек о девственниках.
— Ну как же. Палка-ковырялка в дерьме слизней, да ещё и
«Прыщавый девственник»… И зубы эти кривые, тьфу! — Чуть не плача,
сокрушался мой бывший мясник. — Бросьте меня здесь, не
позорьтесь…
— Да что ты такое говоришь! — Искренне возмутился я вслух! — Что
бы я, того, кто меня с того света, заметь, дважды! Вытягивал,
бросил. И себя не жалея, грудью под страшные зубастые челюсти, меня
же защищая, подставлялся, — выкинул? Да я лучше себе пипирку отрежу
и крысам местным скормлю, чем тебя, моего лучшего, дубового друга,
в обиду дам! А ну, не вешай нос! Вырастут у тебя ещё новые веточки,
да поветвистей старых! Только помоги друга спасти. Он тоже бы за
тебя, жизни не пожалел, как и за меня. Друзей много не бывает,
правда? Тем более, хороших.
— Хозяин Лис, — разревелась палка. — Ты самый, пресамый,
лисастый лис, со всех лисастых лисов! Ну, или самый писястый.
— Нет уж. Пусть будет, лисастый.
— Эй! Как тебя? Ковырялка, зубы отдай! — Прогремел в голове бас
плаща. — Знаешь как больно… И это, извини что обзывал, говно… Ну ты
понял. А ты, — нечего! Смелый малый! Уважаю… Да и хозяин у тебя
молодец. Ничего не скажешь. От меня, ещё никто живым не уходил, а
этот, дважды умудрился выкрутиться. Везунчик. А везунчик, это
хорошо…
— В атаку! — Крикнул что есть сил, идущий впереди крысиного
войска Рисс, прервав нашу душераздирающую беседу…
Мы подошли к выходу туннеля, на довольно большой круг, где
виднелось, ещё шесть разветвлений на все стороны. И практически из
всех огромных дыр, на нас, полезли сотни крыс. Таких же здоровых,
как и наше хвостатое войско.
Кто есть кто, в этой шипящей и пищащей бойне, было не понятно от
слова, совсем. Но я, на каком-то не объяснимом, интуитивном уровне,
довольно точно отличал крукских крыс, от местных.