На тренировочном полигоне в детстве
даже голуби казались куда как быстрее. Тест я тогда провалил,
возможно, из скрытой жалости к птичке, но, скорее всего, из-за
слабости рук.
Упражнение на метание ножей и броски
гранат в дальнейшем улучшили мой навык, а вот местные пернатые
консервы к такому оказались не готовы…
Я усмехнулся:
– Значит, будут готовы.
Вялый каламбур.
Я поднял камень и дополнил первую
добычу второй. Снова подвернулась чайка.
Среди множества упражнений в детстве
нас учили выживать, латать себя и других.
Птиц на полигоне я ни разу не ловил,
но готовить приходилось.
Одно из упражнений заключалось в
ловле гуся без какого-либо инструмента в загоне, последующем его
убийстве и готовке. Сначала с ножом, потом без.
Впрочем, сейчас я был посреди места,
где легко можно было наткнуться на скальпель или сломанный топор,
так что с инструментами проблем не было.
Я задумчиво посмотрел на ржавое
лезвие топора, потянул его и удивился: обух словно кто-то откусил,
судя по некоторой «треугольности», я подозревал змею или
ящерицу.
Но не помню, чтобы на Птичьем Острове
водился кто-то, кто мог такое провернуть. Могли ли топор привезти
из иной аномальной зоны?
Вполне. Особенно, если он фонит
чем-то.
Однако не стоит отрицать того факта,
что здесь может оказаться какой-то монстр, пропитавшийся энергией.
Ведь в море такие водились, вероятно, что такое могло произойти и с
наземными тварями. Либо вообще морская тварь выползла наружу
похрумкать аппетитной стали.
Я не стал прикапывать потроха и
перья, подобрал одну из крупных металлических посудин, набрал воды
в океане, затем отправился на другой конец острова, где
располагались гейзеры.
Оставил там «кастрюлю», в которую
положил чайку. Вторую птицу я просто бросил в местную воду.
После этого я вернулся к месту, где
оставил потроха.
Здесь меня не ждало ничего необычно:
несколько воронов и чаек делили добычу.
Ни каких-либо змей, ни ящериц.
Я прошёлся по острову вдоль
прибрежной зоны, снова ничего путного не обнаружил.
Остров до сброса дионитовой бомбы был
гораздо больше. Сейчас Птичьим называли то, что осталось.
Вокруг из воды торчали огромные
камни, которые мешали кораблям приплыть сюда вплотную. Бухта была
всего одна, так что прибытия кого-то стоило ждать только
оттуда.
Купаться было бы просто
самоубийством. Кроме того, что здесь с неба постоянно били молнии,
иногда совсем непредсказуемо, местная флора и фауна также не
казались безобидными.