– Как делишки? – недобиток тихонько подкрался сзади и на
удивление естественным, чуть ли не хозяйским жестом положил руки ей
на талию, а подбородок на плечо. Отросшие влажные пряди задели щеку
и скользнули по шее.
Вот только испугать ее все равно не вышло – Селль успела почуять
его раньше. Причем именно почуять – темный, сдается, извел на себя
весь кусок ее ландышевого мыла и теперь благоухал почище клумбы.
Так что подобраться втихую не получилось, как ни старался тот не
шлепать босыми пятками.
– Делишки – это у тебя, – вывернулась она. – Темные.
И тут же, без перехода рыкнула:
– Лапы убрал! А сделаешь так еще раз – лишишься чего-нибудь
важного…
– Угу, – отчетливо не поверили ей. – Слышал я уже про твои
надежды в этом плане.
– … и останешься голодным, – как ни в чем не бывало закончила
она и, похоже, все-таки испугала.
– А о чем мы сейчас говорим? – темный отодвинулся и уселся на
один из стульев. – Озвучь меню, рыжая.
Вместо озвучки Селль с отчетливым стуком поставила на стол
сметану с медом, а потом и сковородку.
– Тарелки? – полюбопытствовал тот, немедленно запустив ложечку в
первое угощение и с неприкрытым интересом наблюдая, как она делит
яичницу на две равные половины.
– Зачем? Тебе ведь похрен на мои манеры? Ну, кроме ковыряния в
носу, разумеется.
– Мне на свои не похрен, – не поленился встать Арделан.
Впрочем, сметану из рук так и не выпустил, продолжая потихоньку
подъедать ее – и пока искал в шкафчике стопку тарелок, заодно с
приборами, и пока одной рукой ловко расставлял их на столе.
– Разложишь? Или это тоже мне делать?
– Ну, если ваше высокородие настаивает…
Минут десять после этого, слышался лишь негромкий стук ножей и
вилок – обоим было явно не до бесед. Что не мешало Ленро
посматривать в сторону темного, тем более, тот уже оделся. Верней,
попытался. Ее банный халат, найденный в ванной, оказался ему
катастрофически мал и короток, полы так и норовили разъехаться и
снова продемонстрировать неприличное, пока недобиток не угомонился,
наконец, и не уселся за стол. Но и на этом зрелища не закончились.
Рукава халата доходили ему лишь чуть ниже локтей, позволяя
рассмотреть и крепкие, узкие запястья, перевитые венами, но уже
почти без ссадин, заживающих прямо на глазах; и длинные пальцы,
ловко орудующие приборами; и вычищенные ее же пилочкой овальные
ногти…