Я зябко поежилась, передернулась. Не люблю холод и дождь, меня тогда начинает трясти, находит тоска, настроение портится. Хотя его сейчас и не назовешь радостным, но солнце могло бы развеять мои мрачные мысли. А так они накатили еще сильнее. Теперь мне стало стыдно перед родителями за свои погромы. И ведь что мать, что отец много раз пытались поговорить со мной о блажи, которая на меня нашла. Они хотели узнать, почему я не желаю ехать в Академию, я же все время молчала и только дулась на них. Еще бы, я ведь считала, что они пытаются от меня избавиться. Юношеский максимализм, мать его раз этак.
— Осталось немного, — донесся до меня голос отца. — Два кристалла перехода, и мы на месте. Устала?
— Нет, но на душе кошки скребут, — честно призналась я, пересела на сторону отца и положила голову ему на плечо. — Папуль, прости меня, а? Я ж всерьез поверила рассказам. Хоть и были сомнения, но ты ведь знаешь Урса, он и нежить убедит в своей правоте.
— Да, милая, знаю. Никто тебя не винит. И это еще хорошо, что сейчас все открылось и ты не успела ляпнуть об этом в Академии, — улыбнулся отец, прижимая меня к себе, успокаивая и возвращая хорошее расположение духа.
— Угу, — буркнула я, уткнувшись в отца. Самой стало страшно, каким бы посмешищем я стала, поделись своими мыслями со студентами. Точно бы позорище было еще то. А плохое не забывается, это хорошее быстро выветривается.
Теперь я была рада, что отец воспользовался порталами. Так намного быстрее. В противном случае, до места мы бы неделю добирались, так как Академия находилась на другом материке, окруженная неприступными горами и магическим заслоном, а так же океаном. Плыть мне однозначно не хотелось. А кристаллы перехода позволяли сократить время пути.
— Поспи, монстрик, у нас еще есть время. Тебе предстоит пройти испытание, а для этого нужны все силы и никаких посторонних мыслей, — посоветовал отец, а я тут же вскинула голову.
— Испытание? А что оно собой представляет? — я даже заерзала на сидении, стало интересно.
— Нет, милая, я не могу тебе этого сказать. Но не потому, что не хочу, — тут же пояснил он, заметив мое нахмурившееся лицо. — Дело в том, что для каждого испытания индивидуальные, никогда не повторяющиеся, а студенты никогда не делились этим. Свое же я плохо запомнил. Только знаю, что оно было.