Клык сидел рядом с Мэри, делая
редкие, словно из вежливости, глотки чая. Он явно скучал.
Мэри уперлась взглядом в полупустую
тарелку, аппетит у неё пропал – слишком многое на неё свалилось, и
слишком многое в ней пыталось измениться вопреки её желаниям. И все
упиралось в одно – в её превращение в ведьму. Клык очень тихо
спросил её:
– Мэри, о чем вы задумались?
Она даже вздрогнула от неожиданности
и сказала правду:
– Я думаю, как стать ведьмой?
– И почему это вас беспокоит? – снова
мягко спросил Клык.
– Потому что я не знаю, что надо
сделать, чтобы стать ведьмой. Точнее, я знаю, что надо – мне
сказали, но путь мне не нравится. Я не хочу меняться, я не хочу
быть гневливой и... И я не хочу дожидаться того, что будет «скоро»,
как сказал Алекс. Я хочу остаться самой собой.
Клык понятливо кивнул, отодвигая в
сторону чайную пару, хотя не выпил и половины:
– Иногда ведьмой надо просто
родиться.
Мэри тут же в упор посмотрела на
него, но не успела столкнуться с его глазами – Клык отвел взгляд в
сторону. Снова.
– А как же родовой дар? Инициация
и...
– Иногда все происходит по правилам:
совершеннолетие, дар и инициация, а иногда... Все летит кувырком,
не по правилам, но... Люди все равно становятся колдунами или
ведьмами. Иногда небольшого толчка достаточно, чтобы породить
пожар. Даже человек без ведьминого дара, может превратиться в
ведьму – если его сильно... Прижмет... А иногда надо учиться,
учиться и учиться всю жизнь, развивая небольшой огонек дара. И
никогда не стать ведьмой или колдуном.
Алекс удивленно выслушивал это:
– Надо же. Ты меня все больше
поражаешь. Откуда такие познания?
Клык спокойно пояснил:
– У меня был друг колдун.
– У тебя?!
Клык задумчиво посмотрел на
Алекса:
– Это криминал – иметь друга?
Фейри смешался, не в силах подобрать
слова:
– Просто ты... Просто именно ты... Ты
же нелюдим... Ты... Хотя, прости, я не прав. Все имеют право на
друга. Просто именно ты у меня с дружбой не ассоциируешься. Я не
прав. Кстати... А что с твоим другом? Он не может помочь?
Проконсультировать Мэри?
Девушка с надеждой посмотрела на
Клыка.
– Не может, – отрезал тот. – Он давно
умер. Очень давно. Именно от него у меня познания в колдовстве.
Именно из-за него я способен улавливать отголоски колдовства –
магия мягче относится к миру, чем колдовство, вырывающее у мира
силы. К магии я не способен, а вот колдовство я чувствую.