Накрыл кастрюлю крышкой, взялся за ручки и понес ее к выходу из
кухонного барака, уже на половине пути до двери сообразив, что
держу горячий металл голыми руками. Останавливаться и надевать
прихватки было бы сейчас странным, привлекающим к моей персоне
дополнительное внимание действием, потому так и вышел наружу,
обойдя сердито буравящую меня взглядом Минами-сан стороной.
Теперь мне предстояло заручиться поддержкой Мияби и
Кадзивары-сан и угостить результатом своих трудов всех. В идеале
вообще всех, а не только тех, у кого проявились симптомы, но моей
кастрюли для того не хватит. Позвал обоих женщин и начал свой почти
врачебный обход.
– Какая гадость! – выдал неблагодарный Сакаи, когда старушка
заставила его выпить половину кружки целебного отвара.
– Лекарство не бывает приятным, дурень, – нашлись правильные
слова у негласного лидера лагеря. – Пей, пей. Я попробовала и
молодой себя ощутила, очень бодрит.
– Но почему оно такое острое? Это что, из перца чили сварено? –
продолжил жаловаться парень. Вот как ребенок.
– Могу-могу, давай еще один глоточек, – Кадзивара проговорила
присказку, которую используют при кормлении маленьких детей. От
кого другого спортивный парень счел бы такое оскорбительным, но не
от милой бабушки же. Выпил как миленький.
У настоящих детей, школьников, проблем с тем, чтобы выпить
лекарство не возникло. Некоторым даже понравилось. Ринне-тян,
например.
– Ууу, пахнет, как то зашибенное печенье, – похвалила девочка и
осушила полную кружку.
Многие почти сразу сказали, что им стало лучше, и сопли бежать
перестали. Но ближе к вечеру Минами-сан лично обошла всех уже со
своим вариантом напитка. Что о нем сказать? Я был посрамлен. В том
смысле, что ни одной жалобы на вкус, а привереда Сакаи, которому
здорово полегчало к тому моменту, попросил добавки. Попросил у
почти лишившейся симптомов Ринне глоточек из ее кружки. Чудесно.
Настоящая симфония для вкусовых рецепторов. Захотелось и самому
добавки. Но кто же такое признает вслух? Сделал во время дегустации
постное лицо, как будто бы полностью равнодушен. Насмешливый взгляд
и едкая улыбочка Акеми показали, что она насквозь меня видит и
спектакль не удался именно для того зрителя, на которого и был
рассчитан.
На следующее утро здоровыми проснулись абсолютно все. И очень
сильно заболевший волонтер и слегка захандрившие дети. Чей именно
вариант помог – спорить бесполезно. Я считаю, что мой. Со мной ведь
многолетний опыт Хидео-сана, зарекомендовавшего себя во снах, как
опытного травника. Правда, скорее отравителя, но и простуду он
Акияме-куну как-то во время скитания по Хоккайдо вылечил подручными
травками, совсем не такими мощными и “мистическими”, как ханасеки.
Ну а работница национального парка попросту вкусный компотик
приготовила. Ладно-ладно, признаю, сил и бодрости ее питьё
прибавляло ничуть не меньше, чем моё. Основа ведь та же самая.