- Младшой воевода? – честно говоря, Вожников такого термина не
припоминал, и от реконов раньше не слышал. – Боярин? Служилый
человек?
- Точно – служилый, - Антип неожиданно расхохотался. - Нас
словит – выслужится, дальше некуда. Пару деревенек Василий-князь
ему, уж верно, пожалует.
Пару деревенек…
Егор еще хотел что-то спросить, да Антип не дал, опередил:
- Данило Борисыч бает, будто ты голыми руками – двоих. Правда
ль?
- А чего ж неправда? - молодой человек рассеянно повел плечом. –
Я ж боксер, хоть и бывший. Одному – джеб, апперкот – второму.
- Силе-о-он! Ладно, еще поговорим, паря.
«Сам ты паря!» – входя в курную избу, буркнул про себя Вожников.
Пригнуться не успел – стукнулся лбом о низкую притолочину,
выругался… Братья с Антипом засмеялись.
- А они тут пошуровали, - осматриваясь, задумчиво произнес Иван.
– Эвон, все разбросано.
Младший, Данило, хохотнул в бороду:
- Серебришко искали, шпыни!
Егор слушал вполуха, пораженный неожиданно открывшейся ему
картиной, точно сошедшей с полотен передвижников. Типичное
житье-бытье угнетенных гнусным царским «прижимом» временнообязанных
крестьян какой-нибудь Пустопорожней волости: минимум мебели –
опрокинутый стол, сколоченный из тесаных досок, лавка, распахнутый
настежь сундук.
Все правильно, машинально отметил молодой человек, доски в
старину только тесали. И сундук такой – даже не старинный,
древний.
- Да-а-а, - присев на лавку, с усмешкой протянул Иван. – Ну,
что, Егорша, сыщешь тут свою одежонку? Хо! Лучше и не ищи – одевай,
что есть.
Молодой человек так и сделал – а что, лучше чем голым ходить, в
армяке да в лаптях? Ничуть не стесняясь, натянул на себя исподнее –
узкие полотняные порты, нижнюю – тоже из полотна – рубаху, поверх
нее накинул рубаху шерстяную, крашеную, похоже, дубовой корой…
нет!
Конечно же, крапивой с квасцами!
Цвет такой характерный, буровато-зеленый… Это ж надо – и тут
реконструкторы! Ну, кому другому придет в голову рубахи из грубой
шерсти ткать да крапивой красить? Кстати, не такое уж и простое
дело, весьма даже трудоемкое. Конечно, можно все заказать – есть в
Москве магазинчики, на подобной продукции специализирующиеся –
мечами торгуют, кольчугами да вот, одежонкой. Весь комплект
русского ратника - служилого человека века четырнадцатого –
запросто можно купить, что у реконов вовсе не возбранялось, однако
и уважения не вызывало. Иное дело – ежели сам делал, сам ковал, сам
красил – рецептов на специальных сайтах полно, да и в «Вконтакте»
групп немярено, в основном, почему-то, «римских» - всякие там
легионы, варвары… Да, тевтонцы еще. У них, впрочем, тоже рукодельцы
уважались, а еще – те, кто по латыни говорить мог, а в случае Егора
– на каком-нибудь средневековом русском говоре, они ведь сильно меж
собой отличались, москвич от рязанца, смолянин от новгородца.
Последние, кстати, к древнему языку ближе: «щ» не выговаривали,
часто заменяя двойным «ш» - ишшо, пишша… или даже – пишта, «цокали»
- цто? цево? зацем?, согласные удваивали, гласные глотали… а, к
примеру, рязанцы, наоборот – тянули: о-о-о… а-а-а-а…. у-у-у… Егор
за долгие вечера навострился на разных старинных диалектах болтать,
мог, как рязанец или московит, мог – как новгородец. Вот и этих
«чертей» понимал – их говор от современного языка не так уж и
сильно отличался… может, кое-как научились, да и посчитали –
сойдет, ладно… Вот опять!