Плохое утро. Серое, со стеной мелкого дождя и выматывающим душу карканьем ворон. Нормальное, человеческое начало дня – это когда люди выспались, завтракают, курят и разогревают кофе с целью проснуться окончательно. У Мангуста отдыха не было вообще, и, несмотря на головную боль, нарушенную координацию и звенящий гул в ушах, он не сомкнул глаз вот уже третьи сутки. Всю ночь орали птицы, в кустах громко шебуршало, и мозг сенса фиксировал физические теплокровные объекты размером с человека. Этим утром командир муров ясно понял, что спать ему не дадут ни днем, ни ночью, и единственный для них способ выжить – это как можно быстрее покончить с зоотехником.
Личный состав привычно начудил. Вот каким надо быть конченым кретином, чтобы все продукты вечером вытащить из рюкзаков и сложить в одну большую кучу? Данила с Хомутом в очередной раз доказали, что они именно конченые. Ночью воспаленный мозг Мангуста без остатка заполнил зоотехник, подошедший так близко, что Хомут схватился за пулемет, и в это время… В это время под воронье карканье на продуктовой куче бесшумно безобразничал барсук. Подлое животное тщательно прокусило все банки до единой, выпустило на продукты знаменитую вонючую струю и погибло при отходе, обнаруженное наконец Мангустом и изрешеченное пулями Данилы. Поспать не удалось никому, и тревожную ночь сменило голодное и злое утро.
– Ну ни хрена себе ночка получилась! Слышь, Мангуст, мы понимаем, что накосячили с той кучей, но жрать охота! Ты знаешь, я могу много утащить, но потом отходняки конкретные и голод дикий. Смотри, если не пожру, то к обеду не я понесу рюкзак, а вы меня вместе с ним поволочете. Мангуст, давай поищем жрачку? Я знаю, зоотехник ныкает ее по разным схронам.
– Заткнись, Хомут, достал уже, – выдавил Мангуст сквозь зубы, отчаянно борясь с головокружением.
– А че, Хомут верно говорит, жрать уже сейчас охота, а на одном живчике мы долго не протянем. Да и кофе не мешает захлестнуть, я не могу утром без кофе, – поддержал товарища идущий замыкающим Данила.
– Хрен с вами, будет вам жрачка, кофе и, может, даже спек. Сейчас в одно место прогуляемся, тут недалеко.
Данила прав. Мангуст чувствовал, что если он как угодно не взбодрит свой организм, то потеряет сознание или вообще сойдет с ума. Линия горизонта перед глазами уже двигалась, и двигалась прилично.