– Да, – спокойно согласился Кошчи. – Это твоя цена за знание. Любой, кто коснется этого кувшина – умрет в мучениях. Не бойся, я тебя убью, и ты избегнешь участи несчастной.
– Почему тогда ты выжил? – потерянно спросила девушка, стараясь не думать о его словах.
– Я – Хозяин, – ответил тот, вынимая короткий меч и четким движением перерезая горло девушке.
На гладком лице Маськи смерть запечатлела выражение спокойной задумчивости. Хозяин завернул тело девушки в дорогой ковер и вынес из Замка. Под его тяжелым взглядом цветущие кусты пожухли, скукожились и рассыпались черным пеплом.
Он положил сверток под ноги седого селянина. Тот, хихикая, стал играть с бахромой на уголке ковра.
Кошчи покачал головой и щелкнул мужчину по лбу. Дебильная ухмылка исчезла с лица селянина. Он оттер слюни с подбородка и осмысленно посмотрел на Хозяина.
– Это тело твоей дочери. Похорони её с почестями. Она заплатила за твой разум.
Не сказав ни слова, мужчина подхватил ковер и пошел к селению.
Кошчи долго смотрел ему вслед. Когда мужчина скрылся, Хозяин потянулся.
– Заботиться о своем добре? Ладно, позабочусь!
И, расхохотавшись, отправился в Замок.
– Ох уж мне эти любители легкой наживы, – раздраженно пробормотал Кошчи себе под нос.
Он только что разобрался с очередной бандой разбойников, все еще не верящих, что на его земли лучше не соваться, и теперь пребывал в крайне дурном расположении духа.
На широкой площадке, выступающей из горы, из которой он сделал террасу, стоял стол и несколько комфортабельных кресел. Но Хозяин сидел прямо на камне, на самом краю, покачивая босыми ногами в пустоте. Пальцы его держали бокал со старым заморским вином. Бутылка парила рядом с ним прямо в воздухе.
Отхлебнув рубиновую жидкость, он поморщился еще сильнее, и пальцы его с силой сжали бокал. Стекло разлетелось на мелкие осколки, не причинив вреда коже. Хозяин мрачно посмотрел на бутылку, и та взорвалась, оросив все вокруг кровавыми каплями.
– Ну и кислятина! – фыркнул Кошчи, пытаясь отряхнуться, но вино уже впиталось в ткань, расползаясь неаккуратными пятнами по дорогому наряду. – «Сам король пьет!», – сказал он. Ну и лгун… А даже если не лгун, пусть его марионеточное величество и правда давится этой кислятиной, восхищаясь возрастом и отсутствующим букетом вкуса. И вообще… Алори!