такова была политика: на рейде должно быть не менее десяти судов, и доставлялся груз с заделом на будущее.
После долгого плавания вечером мы пошли размяться в местный «Интерклуб». Он представлял собой большое одноэтажное здание, наподобие нашей столовой. На стене были развешаны флаги тех стран, суда которых погибли во время войны, также были вывешены спасательные круги с названиями затонувших судов. С собой мы прихватили нашего судового хлеба, здесь же заказали местной рисовой водки.
Моряки из нашего экипажа разместились за четырьмя столиками, рядом сидели моряки с польского судна, подальше находились чехи, немцы, югославы. После нескольких тостов послышалась музыка, кто-то пришёл с гитарой, кто-то заиграл на аккордеоне. Поляки почему-то начали приставать к нашему первому помощнику, они очень не любили комиссаров уже в то время.
Надо было что-то заказать на закуску, и нам принесли какие-то лапки, похожие на куриные. Мясо нежное, белое, но когда мы добрались до костей, то поняли, что это лапки лягушек, – так впервые я попробовал этот деликатес. Назад на пароход нас развозил вьетнамец в кузове грузовика. Ехал он быстро, лавируя между воронок от бомб, бросая нас из стороны в сторону, но мы были довольны такому разнообразию – после длительного рейса потоптаться по земле.
Закончив выгрузку в порту Ханой мы взяли курс на юг – следующим нашим портом был Дананг, который находится как раз на границе Южного и Северного Вьетнама. На рейде здесь отстояли всего неделю, после чего нас поставили к причалу. Порт был разбомблён и взорван отступающими американцами. Четыре судна были затоплены прямо у причалов, из воды торчали мачты и надстройки больших судов. Оставалось одно свободное место, куда нас и втиснули. Порт окружён горами, на вершине которых виднелись спутниковые антенны (параболы диаметром 13 метров), американцы при отступлении не успели их взорвать.
В Дананге находился штаб и подразделение морской пехоты, также здесь располагался самый большой публичный дом Южного Вьетнама. Утром нам предстала следующая картина: на дороге, идущей с гор к городу, работали строители (это мы так думали).
Все в одинаковой синей форме, они ремонтировали дорогу, и было их больше двух сотен, но их почему-то охраняли солдаты с автоматами. Оказались, что это женщины из публичного дома, которые не успели уехать и были оставлены американцами.